Ралли золота 2025 года поставило аналитиков перед старой дилеммой: является ли происходящее пузырём или же мы наблюдаем переход к более рискованной мировой конфигурации, в которой «страх» и премия за безопасность становятся структурно дороже. Номинально картина напоминает классический перегрев: цена впервые превысила $4 000 за унцию и 17 октября доходила до исторического максимума около $4 381; затем последовала самая резкая за годы однодневная распродажа — снижение на 6–7%. По сути же мы наблюдаем наложение циклического «моментума», мощных потоков капитала и глубоких режимных сдвигов — прежде всего в поведении центральных банков и в архитектуре глобальных рисков.
Начнём с признаков «пузыря». Во-первых, поведенческий компонент: очереди за физическим металлом фиксировались не только в Азии, но и в развитых странах. В Сиднее у ритейлера золота ABC Bullion ежедневно выстраивались сотни покупателей, посещаемость доходила до порядка 1000 человек в день; спустя несколько дней после этой «золотой лихорадки» цены резко откатили. Во Вьетнаме очереди формировались с раннего утра, в том числе на фоне реформ рынка слитков. Это классические симптомы FOMO (fear of missing out) — «страха упустить рост».
Во-вторых, технические индикаторы перекупленности/перепроданности достигали экстремумов: на пике золото неделями находилось в зоне «overbought», а крупнейший ETF GLD демонстрировал предельно высокие значения RSI (по данным TradingView). Так выглядят уязвимые, «узкие» рынки, склонные к быстрым воздушным «карманам». Наконец, рефлексивность потоков: за одну неделю в золотые фонды притекли рекордные объёмы, а в сентябре совокупные притоки в золотые ETF обновили исторические максимумы — это топливо для тренда, но одновременно и материал для резких коррекций.
Однако столь же важно увидеть фундамент под этим «пузырём». Первая опора — поведение центральных банков. По данным статистики МВФ, стоимость золота в официальных резервах стала второй по величине компонентой, а его доля поднялась свыше 20%. Такая динамика отражает устойчивый спрос на политически «нейтральный» резервный актив. Европейский центробанк подчёркивает, что золото вновь заняло «долгосрочное место за столом» в мировой финансовой системе. Следовательно, речь идёт не о спекулятивных всплесках или манипулятивных схемах типа «pump-and-dump», а об институциональном сдвиге в предпочтениях держателей резервов.
Вторая опора — денежно-кредитный цикл. Исторически фазы снижения ставок ФРС повышают относительную привлекательность безкупонных активов: снижаются реальные доходности, дешевеет «альтернатива» в виде процентного дохода по кэшу, а доллар чаще всего ослабевает. Текущий цикл смягчения уже стал одним из ключевых драйверов рывка 2025 года. При этом отрицательная корреляция золота и индекса доллара США (DXY) сохраняется в среднем, но не исключает краткосрочной волатильности. Иными словами, при укреплении доллара золото способно демонстрировать глубокие коррекционные паузы даже в рамках бычьего суперцикла.
Третья опора — геополитические и институциональные риски. В банковских прогнозах усиливается допущение, что при размывании независимости ФРС или усилении торгово-политических конфликтов «безрисковая» ставка в восприятии инвесторов становится выше, чем в модельных предпосылках, — и от этого выигрывает золото. На этой логике строятся повышенные ценовые ориентиры: ряд инвестдомов допускает $5 000 уже к 2026 году, опрос делегатов на конференции Лондонской ассоциации рынка драгоценных металлов (LBMA) в Киото даёт $4980 на 12-месячном горизонте, а отдельные рыночные ветераны допускают сценарии вплоть до $10 000 к концу десятилетия. Диапазон широк, но распределение ожиданий заметно смещается вверх.
С другой стороны, «пузырьковая» симптоматика реальна и её игнорировать нельзя. За считанные недели рынок прошёл путь от рекордной перекупленности к крупнейшему за ~12 лет однодневному снижению — типичный режим, где ценовая динамика определяется не только фундаментом, но и использованием плеча, маржин-коллами и низкой глубиной рынка. Парадоксальным образом рекордные притоки в ETF увеличивают уязвимость: при развороте импульса пассивные и квази-пассивные потоки выходят синхронно. Технически фиксировалось существенное отклонение цены от 200-дневной средней (более чем на 20%), а RSI длительно находился выше 70; подобные конфигурации редко завершаются «мягкой посадкой» без хотя бы одной глубокой встряски. Добавим ещё одну, менее заметную, но критически важную грань — структуру спроса. В 2025 году ралли впервые за долгое время «потащил» Запад: очереди в Австралии и рекордная онлайн-активность Королевского монетного двора Великобритании указывают на рост западного розничного спроса. В Азии, напротив, ювелирное потребление сокращалось, а импорт в Китае и Индии снижался, что подчёркивает преимущественно инвестиционную природу роста. Такой сдвиг делает рынок более чувствительным к макроновостям и финансовым условиям, нежели к сезонным факторам.
«Говоря как исследователь, я различаю краткосрочную «пузырьковую оболочку» и долгосрочное «твёрдое ядро». Оболочка — это поведенческий импульс, очереди в рознице, экстремальные показатели RSI и повторяющиеся однодневные распродажи. Ядро — институционализация золота в резервах, политизация денежно-кредитной политики, хронический дефицит «качественных» активов и периодические всплески глобального риска. В этой системе координат золото может оставаться «дорогим» годами, а коррекции на 10–20% — быть не концом цикла, а механизмом «сброса пара» и перераспределения позиций к более устойчивым держателям. Результаты опроса LBMA и умеренно-бычьи базовые сценарии крупных домов адекватно описывают эту двуслойную реальность: высокие уровни с периодическими турбулентными сбросами», — отметил Переход Сергей Александрович, заведующий лабораторией «Фининвест» Кафедры финансовых рынков и финансового инжиниринга Финансового университета при Правительстве Российской Федерации.
Наконец, о ценовых ориентирах в 2026 году. Спектр широк — от осторожных ссылок на $4200 тыс. в опросах и прогнозах до $5 000 в 2026 году и далее, вплоть до $10 000 в горизонте десятилетия. Ключевым остаётся не само число, а логика: если «стоимость риска» в мировой экономике действительно повышается, а спрос центральных банков остаётся устойчивым, ценовое «плато» может сместиться вверх. На пути к нему неизбежны фазы вынужденных ликвидаций у участников с высокой долей заёмного плеча; недавнее резкое дневное снижение это наглядно продемонстрировало. Коротко: локально рынок склонен к пузырьковым проявлениям, но структурно цена безопасности дорожает. Для инвестора это означает дисциплину в использовании плеча, внимание к ликвидности инструментов и готовность накапливать позицию не на волне ажиотажа, а в фазах охлаждения.