Московской филармонии — 100 лет: как ей удалось выбраться из нищеты и стать модной

Юбилейные торжества пройдут 29 и 30 января. В Большом зале консерватории – там, где состоялся первый филармонический концерт, – прозвучит та же программа, что и сто лет назад: Девятая симфония Бетховена, Второй фортепианный концерт Рахманинова, «Поэма экстаза» Скрябина и два хора a cappella – «Гимн пифагорейцев восходящему солнцу» Ипполитова-Иванова и «Развалина башни» Танеева.

Три концерта на следующий день, объединенные в своеобразный марафон, – Первая симфония Малера, камерная музыка Моцарта с одной из лучших современных скрипачек Анне-Софи Муттер и баховское «Искусство фуги» в исполнении лауреата Конкурса им. Чайковского Даниила Трифонова – своей нетривиальной и, на поверхностный взгляд, не совсем подходящей к юбилейным торжествам программой (ни одного русского сочинения, скажем), отражают курс, который берет филармония сегодня. А именно – воспитание художественного вкуса публики. Не привлечение слушателя, не его образование – все это уже сделано, – а прививка нематериального: через предложенные программы воспитать чувство прекрасного. 

Об этом говорит генеральный директор филармонии Алексей Шалашов в своих интервью, ссылаясь, кстати, на устав Русского музыкального общества середины XIX века. Но то были романтики, которые стремились сразу к высоким целям. Шалашову же пришлось работать с наследием лихих 90-х, то есть на выжженной земле, и начинать с решения проблем зарплат, материально-технической базы и прочего. В итоге Московская филармония стала успешной и могущественной концертной организацией.

Шалашов сделал несколько принципиальных шагов. Он внедрил систему, при которой полным циклом организации концертов занимаются директоры программ. У каждого из них – свой «отрезок» афиши, который прорабатывается с идеи до выхода на сцену артистов. При этом многих из сегодняшних подчиненных филармония воспитала сама, главным условием было желание работать и наличие музыкального образования. 

«Московская филармония – флагман для многих концертных организаций, – подтверждает Ольга Жукова, генеральный директор Концертного зала «Зарядье». – Идеи просветительских проектов, спродюсированные и реализованные в зале Чайковского и Филармонии-2, расходятся по регионам как пример привлечения молодой аудитории. Самый яркий проект «Мама, я меломан», на мой взгляд, достоин серьезной награды». Так же Жуковой нравится, как в залах Филармонии выстраивают программы циклов, уделяя много внимания современной музыке, в том числе написанной в XXI веке молодыми композиторами.

Не просто зал

Важно было вернуть публике доверие к Концертному залу им. Чайковского (КЗЧ), который в свое время воспринимался примерно как зал, пригодный лишь для ансамбля Игоря Моисеева. Плохая – по сравнению с Большим залом консерватории, чье уникальное звучание формировало запросы москвичей, – акустика, изношенность: все это не привлекало ни исполнителей, ни публику. А с коммерческой точки зрения зал был выгоден – его не надо было арендовать, как тот же БЗК, цены на который в какой-то момент подползли к миллиону рублей за вечер (хотя у филармонии и были скидки, но аренда в любом случае – это большие расходы). И филармония взялась за дело. Кроме ремонта КЗЧ, обновления интерьеров (а к столетию – и экстерьера), серьезнейшим образом взялись за акустику: каждое лето, после закрытия сезона, здесь начинали работать приглашенные специалисты.

Мало-помалу именно в зале им. Чайковского стали выступать крупные зарубежные музыканты и даже коллективы. Скажем, первые гастроли Венского филармонического оркестра с Даниэлем Баренбоймом в 2007 г. проходили в два дня – один в консерватории, другой в филармонии. В партнерстве с филармонией стали работать частные продюсерские агентства. Кульминацией этого сотрудничества (в данном случае – с фондом «Музыкальный Олимп») стали гастроли уже названного Венского филармонического оркестра: за четыре ноябрьских дня 2014 г. в Зале им. Чайковского прозвучали все симфонии Бетховена. 

За прошлое десятилетие стараниями филармонии москвичи услышали за редким исключением все лучшие оркестры мира: оркестры Берлинской филармонии, амстердамского Концертгебау, лейпцигского Гевандхауса, Чикагского филармонического, за несколько лет до смерти Клаудио Аббадо приезжал с оркестром Люцернского фестиваля, а Марис Янсонс – со своим любимым оркестром Баварского радио. Что говорить о дирижерах и солистах – невозможно назвать ни одной знаменитости, кто не выступал бы в Москве по приглашению филармонии.

«Возможно, стоит подумать также о копродукции с ведущими концертными домами – Музикферайн в Вене, Берлинской филармонией, – говорит музыкальный критик, профессор Московской консерватории Евгения Кривицкая. – Но сейчас в такой турбулентной обстановке, когда концерты отменяются в последние моменты, об этом рано говорить».

Репертуарная политика

Следующий вопрос – репертуар. Тут за дело взялись уже директоры программ, благодаря компетенциям которых появились циклы из разряда аншлаговых. Так, например, почувствовав инертность оперных театров, филармония стала давать оперы в концертном исполнении, и публика с удовольствием знакомилась с раритетами. 

Родители сметали абонемент «Сказки с оркестром», где в сопровождении симфонического оркестра знаменитые артисты – Чулпан Хаматова, Михаил Ефремов, Сергей Гармаш, Ксения Раппопорт – читали произведения для детей. Филармония затеяла тяжбу с РАО – за формулу авторских отчислений (чтобы платить процент не от всего сбора, а от времени звучания пьесы), ведь до недавних пор организаторы концертов разве что не падали в обморок, если солист вдруг решил на бис исполнить что-то из новой музыки. Да и сама современная музыка попала в поле филармонической пропаганды, в результате чего, скажем, фестиваль «Другое пространство» стал собирать полные залы. В филармонии чувствуют, что и как надо продавать. Так, дирижер-интеллектуал Владимир Юровский получил карт-бланш на цикл «Истории с оркестром», где вступительное слово маэстро не менее важно, чем музыка. Количество концертов росло год от года: в 2005 г. филармония провела 588 мероприятий, в 2010 – 788, 2019 – 987.

Нельзя сказать, что качество репертуарного предложения изменилось моментально, это был долгий путь. Часто большие залы получали коллективы, чей профессиональный уровень не соответствовал серьезной аудитории, но делали кассу.

К слову, своеобразным фильтром для отсева «некондиции» стал экспертный совет, члены которого пишут отзывы на, скажем так, текучку: концерты собственных коллективов (ведь кроме двух оркестров у филармонии есть штатные камерные ансамбли, солисты), или приглашенных, молодых исполнителей – с тем, чтобы на основе мнения профессионалов выбрать тот или иной репертуарный вектор, кому-то дать сольный концерт, соло с оркестром, большой зал, а может и, наоборот, перевести из большой аудитории в малую.

Но не все безоблачно. Существует мнение, что государственная система филармоний (организаций, которые имеют государственный бюджет и свой зал) блокирует развитие частного концертного бизнеса. Дмитрий Гринченко, руководитель «Русского концертного агентства», в интервью журналу «Музыкальная жизнь» говорил: «Если делать ровно тот же проект, что сделала бы Московская филармония, он обошелся бы Агентству ровно на 1 млн рублей дороже. Соответственно, этот миллион нужно переложить на стоимость билетов, так? Получается колоссальная неэффективность; нужно придумать что-то из ряда вон выходящее, чтобы проводить это в Москве». 

Почуяв тренд на цифровизацию – и стремление популяризировать академическое искусство, – филармония организовала прямые трансляции концертов в HD-качестве, а в 2014 г. поддержала проект Минкульта о запуске Всероссийского виртуального концертного зала и стала одним из ключевых его участников.  

Три года назад здесь взялись за образовательную миссию, уже для музыкантов: при поддержке президентского гранта создали Российский национальный молодежный симфонический оркестр.  

Главное — абонементы

Филармония задала Москве – а затем и стране – дату выпуска в продажу абонементов на будущий сезон: пандемия немного спутала карты, но до 2020 г. меломаны каждый год 1 февраля брали штурмом кассы на Триумфальной площади. 

В последние годы в продажу выходило более 200 абонементов, большинство из которых заканчивались за неделю, а то и в первый день продаж. Абонементная система – ключевая для филармонии – позволяет купить билеты дешево: и слушатели готовы были планировать свой досуг на полтора года вперед. Росло и количество программ, и количество проданных абонементов. Так, в 2005 г. предлагалось 111 наименований и было продано 43 298 абонементов, в 2010 г. – 193 и 77 393 соответственно, в 2019 – 226 и 100 954 абонемента. 

Процент возврата абонементов даже в кризисный 2020 г. был низким, а ведь впереди маячила полная неизвестность, все концертные планы (особенно гастрольные) обрушились. К слову, филармония в момент первого локдауна среагировала мгновенно, запустив проект «Домашние сезоны»: музыканты (открывал цикл Денис Мацуев) играли в пустом зале, где стояли лишь камеры. Количество просмотров прямых трансляций превысило 13 млн. А кадры пустого зала с двумя солистами на сцене попали в хронику «Нью-Йорк Таймс». Москва – усилиями филармонии – доказала статус культурной столицы мира. И, несмотря на все исторические катаклизмы, поддерживает этот статус все сто лет.