Елена Батурова: «Крупные корпорации делают венчурные инвестиции менее рискованными»

Заместитель председателя правления Россельхозбанка о том, что происходит на рынке венчурных инвестиций
Россельхозбанк
Россельхозбанк

Мировой венчурный рынок, демонстрировавший рост до 2021 г., переживает не самые лучшие времена, инвесторы называют это затишье «венчурной зимой». Российский рынок не стал исключением. Но есть в этом и позитивные моменты, уверена заместитель председателя правления РСХБ Елена Батурова.

Ландшафт рынка меняется, заметными игроками на нем становятся корпорации. РСХБ не стал исключением, объявив о запуске собственной венчурной студии. Сейчас идет прием заявок от компаний, которые хотят стать резидентами студии. К концу года банк планирует сформировать пул из двух десятков резидентов студии, чтобы совместно с ними внедрять инновации в российском агробизнесе. Почему формат венчурной студии в нынешних условиях работает лучше, чем прямое венчурное финансирование, а также чем агробизнес привлекает инвесторов, узнали «Ведомости. Капитал» из беседы с Батуровой.

– Для чего вам венчурная студия? На кого она ориентирована?

– Мы намерены сформировать пул стартап-проектов ‒ резидентов студии, чтобы совместно с ними развивать инновационные сервисы и новые продукты для клиентов, в которых заинтересован банк. Для этих стартапов, прошедших качественный экспертный отбор, мы готовы выстраивать мощный развивающий трек в сфере агротеха и финтеха, и банк в этом треке выступит надежным партнером и провайдером.

– Будет ли банк выступать в роли инвестора?

– Нет, сам банк не является венчурным инвестором. Мы не входим в капитал этих компаний, но можем выступать так называемым опорным клиентом на ранней стадии развития, финансировать их пилотные проекты. При этом у нас есть клуб венчурных инвесторов, и через него мы помогаем привлекать инвестиции в эти проекты.

– В прошлом году, по данным крупнейших консалтинговых компаний, венчурный рынок упал на рекордные 35%, в этом существенного роста тоже не предвидится. Насколько оправдан запуск новых проектов на таком рынке?   

– В последние несколько лет состояние рынка действительно описывается понятием «венчурная зима». Многие инвестиции в технологические компании поставлены на паузу, и российский рынок здесь не исключение. По нашему прогнозу, в ближайшем будущем драйверами этого рынка станут крупные корпоративные игроки: значительное количество венчурных сделок будет происходить при их поддержке или участии. Мы хотим стать одним из этих игроков и именно поэтому создаем венчурную студию.

То, что корпорации наращивают активность, позитивно скажется на венчурном рынке. Крупные заказчики – и мы в том числе – являются, как правило, центрами экспертизы, знают потребности рынка, могут оценить качество стартапов, которые выходят на рынок, и ниши, в которых они могут быть востребованы. Корпорациям нередко нужны инновационные решения и для собственных нужд. Они могут либо напрямую поддерживать стартапы, либо ищут иные формы партнерства. Таким образом, происходит трансформация венчурных инвестиций в секторе B2B: благодаря участию крупных корпораций эти вложения становятся менее рискованными. Корпоративные венчурные фонды уже есть у МТС, «Ростелекома», «Вымпелкома». Мы решили поучаствовать в этом этапе развития рынка, создав такую площадку для коммуникации между инноваторами, инвесторами и холдингами.

– Агротехнологии традиционно занимали не очень большое место на венчурном рынке. Меняется ли ситуация сейчас?

– Это правда, в России агротехнологии исторически были не в фокусе инвесторов. Агробизнес всегда был закрыт. В инновационном секторе возникали спин-оффы передовых агрохолдингов или проекты отдельных энтузиастов, связанных зачастую с агрохолдингами или агрономическими вузами. Часто такие стартапы не выживали. Редкие примеры обратного обеспечивались за счет предоплат от агрохолдингов, которые тестировали решения этих стартапов.

Последние два года мы активно работаем над привлечением внимания к рынку агротехнологий и, мне кажется, нам это удается. У нас работает акселератор, существуют конкурсы для стартапов, клуб инвесторов. Сейчас инвесторы, в том числе из молодого поколения, поняли, что сельское хозяйство – это перспективное направление. Мы это чувствуем: в отрасль приходят и студенты с идеями, и серьезные IT-интеграторы, и бизнес-ангелы. Мы имеем дело с инноваторами со всей страны и всех возрастов ‒ от 14 до 80 лет.

– Инноваторы 80 лет в агробизнесе ‒ это понятно, учитывая консервативность отрасли, но 14 лет? Это, например, кто?

– Это, например, Тимофей Перевезенцев, с сентября он начинает учиться в ПМГМУ им. Сеченова, но конкурс со своей разработкой он у нас выиграл, будучи еще школьником. Он изобрел технологию производства ткани из сельскохозяйственных растительных отходов. Ткань называется лиоцелл. В мире существует несколько видов этой ткани из разного сырья, вот Тимофей добавил еще один. Он только поступает в Сеченовский институт, а уже там открывают кафедру лиоцелла, и он этой кафедрой будет заведовать.

– Почему сельское хозяйство вдруг стало модно и здорово, в двух словах?

– Благодаря произошедшим в индустрии изменениям за последние годы сельское хозяйство превратилось в инновационноемкий, технологичный и, главное, платежеспособный бизнес. То есть агробизнес нуждается в инновациях и может платить за их разработку и внедрение.

Инвесторы со своей стороны понимают, что этот рынок вечный и очень большой. Просто потому, что человечеству все время нужно есть, а питаться люди хотят разнообразно и качественно. Значит, необходимо бесконечно наращивать эффективность.

Другой фактор ‒ в России из-за необходимости импортозамещения спрос на отечественные технологии вырос как никогда. Это искусственный интеллект, дроны, большие данные, спутниковые системы, интернет вещей. Все они могут быть направлены на решение важных для человечества проблем: качества продовольствия, гуманного производства продуктов питания, экологичного производства растительной продукции, воспроизводства земли. Для людей, которым важно делать наш мир лучше (а таких визионеров много среди стартаперов), это ставит очень интересные задачи. К нам приходят в том числе стартапы не из агробизнеса. Они однажды соприкоснулись с отраслью, увлеклись и влюбились в нее. Им нравится проводить время в полях, тестировать там свои дроны и решения на основе искусственного интеллекта. Наверное, это голос поколения, которое устало от больших городов и урбанизации и хочет вернуться к земле.

– Вы сказали, что инновации в агробизнесе сейчас создают в том числе люди, никогда раньше в агробизнес не вовлекавшиеся и не обладающие специальными знаниями. Как это происходит?

– Технологическим компаниям не так сложно включиться в новую проблематику. Например, к нам приходят стартапы, имеющие внутренние наработки. Они интересуются, как эти наработки могут пригодиться нам. А у нас, например, есть задача неинвазивного взвешивания свиней и кур. Компании свою технологию могут адаптировать под эти задачи. Таких кейсов безумное количество, идеи парят в воздухе.

Кроме того, сейчас активно развивается агротуризм. В этот бизнес охотно идут люди из индустрии гостеприимства, знания про агротех приобретают в процессе. То есть отрасль дает такое огромное количество возможностей, что здесь могут пригодиться специалисты самого разного профиля.

– Есть ли у вас понимание того , какое количество стартапов вы хотели бы видеть резидентами студии?

– У нас будет несколько потоков набора резидентов, и в конце концов мы будем ориентироваться примерно на 20 проектов в год. Раньше мы помогали большему числу стартапов. Но сейчас решили сфокусироваться и ограничить количество проектов, так мы сможем добиться больших результатов как для банка, так и для индустрии. В нашей экосистеме много инструментов для развития стартапов и их превращения в зрелые технологические компании. Это, например, огромная база клиентов, которые могут помочь им с любыми вопросами: от доработки идеи и до тестирования решений.

– Будете ли вы следить за тем, чтобы проекты не конкурировали друг с другом, чтобы они решали принципиально разные задачи?

– Нет, это не должно быть нашей задачей. Рынок такой большой, и технологический голод настолько сильный, что если у нас будет пять стартапов в области искусственного интеллекта или аэрофотосъемки, по-разному подходящих к вопросу, то эти решения должны только дополнять друг друга, давать хорошую синергию и не создавать избыточную конкуренцию.