КОРРУПЦИЯ: Новые горизонты

Стремительно, как лужи в ливень, расширяются и сливаются в единый мутный поток сферы не только бизнеса, но и обыденной жизни, в которых без взятки ничего нельзя сделать. Рост взяткоемкости государственных решений очевиден каждому, кто сталкивался с ними. Президент России публично говорит своим соратникам о параличе органов регистрации гражданского оборота, вызванном проведенной им реформой, сравнивает деятельность налоговиков с терроризмом, признает, что люди, завидев милиционера, порой считают за благо перейти на другую сторону улицы, – зал аплодирует и вместе с оратором принимает решения, лишь ухудшающие ситуацию (например, разрешение налоговикам без суда списывать с предприятий штрафы до 50 000 руб. любое количество раз, хоть по одному штрафу в минуту).

Поэтому Transparency International может публиковать любые рейтинги: они нас не удивят.

Мы знаем, что живем в стране, не просто победившей и открыто торжествующей, но и реально управляющей государством (а часто и корпорациями) коррупции. Коррупция давно уже стала системной, т. е. достигла уровня, при котором значительная часть ключевых решений принимается, исходя из коррупционных интересов.

Нежелание бороться с инфляцией, вызываемой злоупотреблением монопольным положением, порождено не только ленью и безответственностью, но и тем, что лишение монополистов сверхприбылей от завышения цен лишит их средств для уплаты взяток.

Стагнацию ряда секторов формально сверхприбыльного бизнеса нельзя понять, не зная масштабов силового рэкета, из-за которого операции с коммерческой рентабельностью менее 30% запросто могут оказаться убыточными.

Нарастающий приток иностранных инвесторов, как и отток российских, кажется парадоксальным, если не учитывать качественной разницы “административного давления” на эти категории.

Специфика банковского дела непостижима, если зажмуриться и не видеть, что Москва, похоже, стала одной из главных “прачечных” мира. Безнаказанность “банков-помоек”, лишь оттеняемая отдельными показательными наездами, можно объяснить только их работой в интересах силовых олигархов, ставших в последние годы полноценными хозяевами страны.

Фондовый рынок реагирует не столько на экономические, сколько на административные ожидания, а подозрения в инсайдерстве представителей силовых структур перестали тревожить и воспринимаются с той же покорной безысходностью, что и сбор дани сотрудниками ГИБДД.

Для многих российских бизнесменов оказывается откровением то, что вне постсоветского пространства прибыль порождается коммерческими усилиями, а не взаимодействием с государственными вымогателями всех мастей. Предприниматели, воспитанные современной российской бизнес-средой, в цивилизованной обстановке зачастую чувствуют себя тяжелоатлетом на стометровке: они привыкли не к коммерческой, а к коррупционной конкуренции.

Этот список можно продолжать бесконечно – вплоть до подозрений в инсайдерских играх на валютном рынке.

Познание путинской России объективно требует познания коррупции.

Ранее бывшая просто системной, она достигла качественно нового для индустриальных стран уровня. Сформировалась (в том числе на местах) круговая порука, основанная на наличии у критически значимой массы руководителей общеизвестных и практически не скрываемых коммерческих интересов.

По оценкам бизнесменов, два и даже полтора года назад еще можно было добиться, чтобы представители одной силовой структуры расследовали злоупотребления представителей другой. Сейчас, кроме уникальных случаев (вроде скандала с подделкой спецталонов, спецномеров, удостоверений и даже подписей Путина), это уже практически невозможно по институциональным причинам: слишком много чиновников не могут начать расследование, так как его жертва неминуемо нанесет ответный удар по бизнесу этого чиновника.

В результате борьба с коррупцией на сколько-нибудь значимом уровне без смены политической системы, обеспечивающей всевластие силовой олигархии и безнаказанность правящей бюрократии, стала институционально невозможной.

Судя по отдельным задержаниям, это изменило культуру передачи взятки. Еще недавно системная коррупция опиралась на офшорные расчеты, а сейчас на первое место вновь вышла передача конвертов. Ведь офшоры требуют усилий по организации и контролю, оставляют следы в зоне действия западных законов и, что важно, мешают взяточнику получать немедленное физиологическое удовлетворение от обладания деньгами.

Сегодняшняя коррупция отличается от обычной системной так же, как свальный грех от адюльтера: она примитивна, груба и массова. Ее участники ввергнут страну в системный кризис и будут похоронены в нем.

Чтобы избежать их участи, надо отслеживать изменения в их поведении и срывать их стратегические замыслы. Возможности для этого остаются даже сейчас.