От редакции: Обычный приговор

История Ильи Фарбера, получившего вчера семь лет строгого режима за попытку просветить русскую деревню, судя по всему, не должна была выйти в разряд громких. Но в ряду приговоров последних месяцев она приобрела красноречивый резонанс.

Публичное пространство подчиняется своим законам, и громкими становятся процессы, прямо или косвенно связанные с политикой и публичными персонами. Здесь ничего подобного нет: московский художник, влюбившись в главу сельской администрации, переселяется в провинцию, пытается - неловко и неуклюже - ее просвещать и переходит дорогу то ли местной строительной мафии, то ли силовикам, за что и расплачивается. Таких историй тысячи, они вопиюще несправедливы, но, как правило, не вызывают особого резонанса.

Но человеческое сознание устроено так, что ему проще воспринимать происходящее, вписывая его в более широкий контекст и улавливая связи. Год назад, когда был вынесен первый приговор Илье Фарберу, его дело пытались рассматривать в ряду «педагогических» процессов - вспоминали о преследовании профессора ЦМШ Анатолия Рябова (вскоре оправданного) и директора школы № 1308 Андрея Кудоярова (вскоре умершего в сизо). Теперь ряды другие, а правила игры новые - процессы ведутся открыто, и на них принято произносить речи. На первом процессе Фарберу не разрешили сказать последнее слово, но вчера разрешили, и он сказал именно то, что все хотели услышать: про жестокость системы и беззащитность человека.

И реплика обвинителя про то, что человек с фамилией Фарбер не может работать бесплатно, и подсчет суммы взятки на основании хруста купюр на аудиозаписи (30 хрустов - 150 000) выглядят сегодня уже не отдельной пронзительной дикостью, а умножаются параллелями со сколом зубной эмали, цитатами из постановлений Трулльского собора, воровством «всего леса» и «всей нефти» и прочими столь же дикими эпизодами громких уголовных дел последних лет.

За последнее время поражающие воображение приговоры стали почти обыденностью. Зазор между политикой и жизнью сужается на глазах. Два года назад Фарбер был учителем рисования - сегодня он обличитель режима, а его дело резонансное в прямом смысле слова: оно входит в резонанс с происходящим в масштабах страны.