СЛОВО ДЕКАНА: Бизнес по Дарвину


“Список FT Global 500 – это срез капиталистической борьбы за выживание по Дарвину, где процветают самые приспособленные компании”. Так начинается последний обзор крупнейших компаний мира, подготовленный FT. Читатель легко способен понять ссылку на теорию эволюции: если компании, как живые организмы, могут преуспеть в той или иной среде, они обнаруживают склонность к росту, который будет продолжаться до тех пор, пока не остановится из-за дефицита ресурсов или из-за хищников.

В мире природы, по Дарвину, мы наблюдаем рост, конкуренцию, недостаток ресурсов, поиск новых решений, различия и борьбу за собственные интересы. Это довольно полный список базовых понятий, которые мы должны знать, говоря о бизнесе и менеджменте.

Быстро растущие пузыри, которые рано или поздно лопаются, проходят красной линией через всю историю инвестиций последних 250 лет. Инвестировали и в тюльпаны, и в каналы, и в строительство дорог, заканчивая последней интернет-лихорадкой. А ажиотаж вокруг ежегодных бонусов свидетельствует, что эгоизм на спад не идет.

Мы видим, что главной движущей силой рынков остается конкуренция в сферах финансовых услуг, электроники и напитков. Приобретение и удержание самого редкого ресурса, талантливых менеджеров высшего звена, стало темой многих статей FT о том, что приводит бизнес к процветанию и успеху или, наоборот, к неудаче и гибели.

Согласно теории Дарвина, эволюция происходит быстрее всего там, где сильнее конкуренция. Здесь прослеживается прямая аналогия с современными дискуссиями о глобализации, барьерах на пути к рынку, о процессе консолидации индустрии и о доминирующей роли управления цепочками снабжения. Все это считается главными факторами глобальной конкуренции. Взгляните на такие разные секторы, как мировой авиационно-космический комплекс, производство фармацевтической продукции, нефтегазовая отрасль, супермаркеты и телекоммуникации, – и суть проблемы станет очевидной.

Какая обучающая среда может быть лучше живой природы для современной экономики, где все переплетено между собой? Интересно, что понятие “конкуренция”, которым мы обозначаем кооперацию между конкурентами, имеет явные аналоги среди моделей поведения животных.

В Кембридже – alma mater Дарвина – Judge Business School сейчас пожинает плоды сотрудничества и партнерства с коллегами c других факультетов. Мы развиваем нашу собственную эволюционную стратегию “великой бизнес-школы в сердце Кембриджа” в самом конкурентном секторе местного бизнеса – бизнес-образовании.

Мы работаем над вопросами корпоративного управления в сотрудничестве с юридическим и экономическим факультетами, над финансами – вместе с математиками и экономистами, над проблемами здравоохранения и фармацевтического бизнеса – с биотехнологами и медиками. Мы взаимодействуем с коллегами, занимающимися физическими и биологическими дисциплинами, а также высокими технологиями, вопросами инноваций в предпринимательстве, что является нашей сферой конкурентных преимуществ.

Все наши студенты получают возможность узнать о замечательном технологическом комплексе – кембриджском феномене. Этот термин возник 20 лет назад, чтобы описать союз 350 компаний, капитализация которых к настоящему времени выросла более чем в 10 раз, сформировав некое подобие экосистемы. Эта “экосистема” объединяет в себе капиталы, сделки, большое количество профессиональных экспертов, 10 групп венчурного капитала и множество заинтересованных и продуктивных личностей в сочетании с огромным потенциалом идей, формирующихся в университете.

Вот почему здесь расположены Amgen и Genzyme, крупнейшие компании в сфере биотехнологий. Помимо местных компаний здесь работают Intel, Hitachi, Microsoft, Seiko Epson, Qualcomm, Toshiba, Broadcom, Sony и с недавних пор Kodak. Кембридж стал европейским центром венчурного капитала. В 2004 г. 10% европейских венчурных фондов работали в радиусе нескольких миль от древнего университетского центра, на территории, где проживает лишь 0,1% населения Европы.

То, что происходит в Кембридже, не удивило бы Дарвина: он внимательно следил за выгодами, которые могут предоставлять особенности отдельных кластеров. Заметив, что редкие виды растений обильны в тех районах, где они могут произрастать, Дарвин отмечает, что “растение может существовать лишь там, где условия для его жизни настолько благоприятны, что много растений могут существовать вместе и этим спасти друг друга от полного уничтожения”.

Большинство вновь созданных компаний в сфере высоких технологий разоряются, некоторые достигают определенного успеха, и лишь очень немногие выигрывают джекпот. Но там, где провал отдельной фирмы вполне возможен, провал целого кластера таких фирм куда менее вероятен, поскольку полезные изменения с большей вероятностью затронут инфраструктуру и внешние и внутренние связи кластера. Благодаря перераспределению ресурсов выгоды от изменений могут разделяться всем сообществом в целом.

Дарвин дает нам подсказку, где мы должны искать дополнительные знания. Природа представляет для ученого высшую точку отсчета, и он спрашивает: “Можем ли мы в таком случае задумываться, что произведения природы <...> должны явно нести на себе печать высшего творения?” Но что является признаком такой работы в бизнесе? Надо взглянуть за пределы неизбежности, случайностей и “естественно происходящих” изменений, на которые делает упор теория Дарвина, чтобы объяснить успех бизнеса.

Инновации ведут к конкуренции, и элемент прозорливости и удачи присутствует в спецификации хорошего брэнда, электронной штучки или фармацевтического комплекса. Но помимо удачи есть принимаемые людьми решения, их творчество и талант, которые могут изменить “естественный путь эволюции”.

Что еще более важно для тех, кто занят бизнес-образованием: мы уверены, что можем помочь людям лучше подготовиться к тому, чтобы изменить ход событий. Для того чтобы понимать имманентные законы рынка, роль инноваций и изменений, чтобы осознать, что выживание может быть достигнуто благодаря жесткому соперничеству, мы основываемся на Дарвине. В то же время мы не можем полагаться на волю случая; силы в бизнесе отличаются от того, что Дарвин называл “безличным”, они выше любого человеческого творения, и среди прочих тенденций они указывают на долгосрочные выгоды от сотрудничества и даже альтруизма в дополнение к тем, что возникают из конкуренции и узкого эгоизма. (FT, Василий Кашин)