Василий Кашин: Сноуден больше похож на шпиона, чем на идеалиста
В субботу бывший вице-президент США Роберт Чейни первым публично сказал то, о чем думали многие, но не решались произнести вслух. Комментируя в интервью Fox News действия бывшего сотрудника и контрактника Агентства национальной безопасности и Центрального разведывательного управления США Эдварда Сноудена, Чейни назвал его «предателем», который, по всей вероятности, «шпионил в пользу Китая» еще до своего отъезда в Гонконг. Разумеется, и Сноуден, и МИД КНР отвергли эти обвинения.
Чейни в его нынешнем положении наплевать, что его обвинят в клевете в адрес борца за гражданские права. Он просто высказал самое очевидное объяснение. Весь опыт противостояния советской/российской и американской разведок говорит в пользу этой трактовки, и, собственно, если бы Сноуден бежал не в Китай, а в Россию, другие версии даже вряд ли рассматривались бы.
Если развить высказывание Чейни, то непротиворечивая и вполне вероятная версия истории Сноудена выглядит следующим образом. Он был завербован китайской разведкой несколько лет назад, вероятнее всего во время одной из заграничных командировок (в 2007 г. в Швейцарии или в 2009 г. в Японии). Затем на протяжении определенного периода времени Сноуден оставался особо ценным источником одной из китайских разведывательных служб, пока, вероятно в конце 2012 – начале 2013 г., не было принято решение о его выводе в Китай. Причины могли быть разными – от психологической усталости до утраты разведывательных возможностей.
Известно, что за три месяца до своего побега он сменил место работы: продолжая выполнять работу в интересах АНБ, он перешел в консалтинговую компанию Booze Allen Hamilton. Смена места работы могла быть элементом подготовки к бегству (на новом месте мог быть ослаблен надзор). Передачу сенсационных данных СМИ Сноуден планировал заранее – с января-февраля 2013 г. (первые попытки контактов с журналистами). Но обстоятельства, сложившиеся к концу мая, позволили превратить отъезд Сноудена на новую родину в великолепный политический спектакль.
7 июня в Калифорнии начался важный двухдневный саммит с участием председателя КНР Си Цзиньпина и американского президента Барака Обамы. По данным журнала Foreign Policy, незадолго до саммита американская сторона неожиданно изменила его повестку дня, вынеся на первый план проблему кибербезопасности. Первоначально предполагалось, что это будет лишь одна из многих обсуждаемых тем. Перемена повестки дня в последний момент, по данным Foreign Policy, возмутила китайских дипломатов. Возмущение китайцев усугублялось тем, что данные о перемене повестки дня сначала попали в американские СМИ и лишь потом были доведены до них по официальным каналам.
Скандал с разоблачениями Сноудена разворачивается как раз под саммит, начинаясь с публикации Guardian 5 июня судебного ордера о передаче компанией Verizon метаданных о телефонных звонках спецслужбам. 6 июня, накануне саммита, Guardian и Washington Post публикуют информацию о системе наблюдения за интернетом PRISM. Разоблачения вызывают внутриполитический скандал в США, а позиции Обамы в ходе обсуждения вопросов кибербезопасности становятся все менее убедительными. Публикация 12 июня, вскоре после саммита, в South China Morning Post данных о взломе АНБ компьютерных сетей в материковом Китае и Гонконге полностью подтверждает официальную позицию МИД КНР и делает все американские заявления о китайском кибершпионаже смехотворными.
Наконец, в день начала саммита G8 в Северной Ирландии публикуются данные о прослушивании АНБ и GCHQ (британской технической разведкой) иностранных лидеров и дипломатов на лондонском саммите G20 в 2009 г. Показательная порка американских разведчиков и дипломатов, кажется, достигла апогея, а ведь Сноуден еще не все сказал.
Важная внешнеполитическая позиция США по вопросу кибербезопасности подорвана, а китайские обвинения в адрес США подтверждены; администрация Обамы поставлена перед лицом серьезных внутриполитических проблем как раз в тот момент, когда она собиралась усилить давление на Китай; отравлена атмосфера важного международного форума с участием США. С точки зрения международной политики разоблачения Сноудена оказались крайне своевременными.
Разумеется, речь идет лишь о моем предположении. Однако ясно, что заявления Сноудена о том, что он отправился в Гонконг из-за царящей в городе «свободы слова» и его «независимой судебной системы», – чистое лицемерие. Действующее законодательство Гонконга однозначно говорит о том, что в случае Сноудена ключевое решение будет приниматься не «независимой судебной системой», а правительством Китайской Народной Республики. Соглашение об экстрадиции, подписанное между Гонконгом и США в 1997 г., специально указывает, что в высылке преступника может быть отказано, если речь идет о вопросе, затрагивающем «оборону, международные дела или важные общественные интересы или политику» КНР. В целом Гонконг в вопросах национальной безопасности и внешней политики имеет не больше автономии, чем провинция Аньхой. В городе стоит китайский гарнизон и работают китайские спецслужбы. Сноуден не мог не знать, что просить убежища он будет не у «независимой судебной системы», а у министерства государственной безопасности КНР.