Мик Джаггер и Мартин Скорсезе запустили «Винил»

У владельца нью-йоркского рекорд-лейбла Ричи Финестры (Бобби Каннавале) нюх на новую музыку. В его офисе сотрудники свысока комментируют каких-то шведов. Ричи слушает один куплет и говорит: идиоты, это будет хит. Шведы, разумеется, АВВА. И таких «разумеется» будет еще много.

Нюх подводит Ричи в другом: он слишком любит припудрить нос. Первые же пять минут пилотного эпизода предъявляют во всей красе и героя, и стилистику всего будущего сериала. Ричи Финестра в дорогом автомобиле, обливаясь потом и отхлебывая виски из горла, покупает на улице кокаин, отрывает зеркало заднего вида, строит на нем дорожки визиткой инспектора отдела убийств, нюхает и уже собирается позвонить по указанному на визитке номеру, но тут из ниоткуда возникает толпа бешеной молодежи и, прыгая по крыше машины, несется в соседний клуб, где звучит что-то неслыханное. Завороженный Финестра идет за толпой и попадет на концерт New York Dolls (разумеется), исполняющих Personality Crisis – и это как раз про Ричи.

Хотя кризис героя, конечно, не только личный. Его компанию American Century уже называют American Cemetery, намекая на то, что это кладбище артистов. Ричи пытается продать ее европейскому монстру PolyGram, но сделка под вопросом, потому что с крючка Финестры срывается главная приманка – Led Zeppelin. А обиженный на Ричи радиомагнат отказывается ставить в эфир его клиентов.

«Винил» сделан так жирно, как только возможно. Как любит и умеет Скорсезе, раскатавший пилотный эпизод без малого на два часа не по-сериальному густой кинематографической биомассы, пульсирующей так, что музыка иногда кажется просто предлогом. В сопродюсерах, кроме Мика Джаггера, сценарист Теренс Винтер, с которым Скорсезе делал «Подпольную империю» и «Волка с Уолл-стрит». Куда Винтер двинет сюжет, по пилоту более-менее понятно: действие начинается в 1973 г., на музыкальном горизонте уже появляются диско и хип-хоп (Ричи Финестра одинаково чует и «белую», и «черную» музыку), но главным, по крайней мере поначалу, будет панк. Все чувствуют опьяняющий запах скандала. Юная сотрудница рекорд-лейбла (Джуно Темпл) заводит роман с лидером панк-группы (Джеймс Джаггер, да-да, сын), козырь которого – умение сделать из концерта побоище. Но это одна из сюжетных линий, а в пилоте сериала надо завязать сразу несколько (семейная, детективная, с человеком из прошлого и т. д.). Они кажутся, в общем, стандартными, особенно после «Безумцев», с которыми у «Винила» много пересечений. Но если «Безумцы» брали стилем и глубиной, то «Винил» захватывает драйвом. Тут много общих мест – с точки зрения как драматургии, так и фактуры, но надо иметь в виду, что это массовый продукт, рассчитанный не на знатоков музыки 1970-х, а скорее на тех, кто способен опознать на слух ABBA и Led Zeppelin, но вот даже насчет New York Dolls уже может засомневаться, а то и спросить: это кто? «Винил» в этом смысле еще и большое ознакомительное ревю, прокатывающее зрителя сразу по нескольким эпохам, – во флешбэках, рассказывающих о начале карьеры Ричи Финестры, звучат джаз и рок-н-ролл.

Дальше будет снимать не Скорсезе, но он задал планку. И хотя два часа пилотной серии – неровное кино (неудачен, например, эпизод с Led Zeppelin), это тоже скорее плюс: оно несовершенное, потому что живое.