Декаданс жив


“Мастера ужаса: Возвращение домой” (Masters of Horror: Homecoming, США, режиссер Джо Данте). Один из самых уважаемых синефилами авторов, работающих в жанре фантастики и ужаса (две части “Гремлинов” и пр.), создал истинно новый, обыгрывая свой же режиссерский псевдоним, Дантов ад. Поначалу кажется, что это очередная история про ходячих трупаков, как многие такие истории, переполненная черным юмором. Поворот сюжета, однако, в том, кто именно становится зомби: солдаты, вернувшиеся в цинковых гробах из Ирака, Вьетнама и с других великих американских войн. Вернувшись, они не обязательно, как положено зомби, нападают на живых – хотя иногда нападают. Зато прутся, пошатываясь, на избирательные участки, чтобы проголосовать против действующего президента. А еще – полуразложившиеся, с продырявленными черепами – дают интервью телевидению, требуя ответа на вопрос, почему их заставили подохнуть, уверяя, что это во имя жизни. Под прицелом Данте, конечно, президент Буш, но его фильм не только антибушевская агитка. Универсальность в том, что Данте, вслед за создателем зомби-жанра Джорджем А. Ромеро (имеем в виду прошлогодний хит “Земля мертвецов”) и Тимом Бёртоном (только что вышедший “Труп невесты”), убежден в том, что могила исправляет. Живые – циники, идиоты, хапуги, идеологические подкаблучники – гораздо хуже мертвых. Что до киноманских шуточек, то оцените, например, такую. Одному зомби с кровавой кашей вместо левого глаза дают прочесть некую бумагу. Он – труп! – достает из кармана очки. С дыркой от пули в левом стекле. Про серию “Мастера ужаса”: это новый американский ТВ-проект, в котором уже поучаствовали такие монстры, как Джон Карпентер, Такаси Миике, Тоб Хупер и Дарио Ардженто.

“Климт” (Klimt, Австрия – Франция и другие евространы, Рауль Руис). Одна из ударных роттердамских премьер. Примечание “режиссерская версия” (director’s cut) означает, что у режиссера не все ладно с продюсерами и в каком виде (и когда) фильм появится – бог весть. Руис – чилиец, прописавшийся во Франции, сюрреалист (даже внешне слегка напоминающий Сальвадора Дали), любитель времен до Первой мировой. Можно сказать, Руис – самый неизвестный у нас из современных киномэтров. Между тем почти все его фильмы презентуют не где-нибудь, а в Канне. Он сумел элегантно экранизировать даже “В поисках утраченного времени” вроде бы не подвластного кинематографу Марселя Пруста. “Климт”, понятно, про знаменитого живописца эпохи fin de si?cle (именуемой также декадентской) Густава Климта. Но это отнюдь не традиционное биографическое кино. Руис вспомнил себя как сюрреалиста. Климта, которого играет Джон Малкович (лет десять назад киноманы его обожали, а потом как-то разлюбили), окружают как реальные персонажи и ситуации, так и вымышленные: призраки и фантазии. Между тем в фильме все настолько красиво – от антуражей до одежд, от лиц до безумного количества совершенных обнаженных женских фигур (натурщиц Климта, его любовниц), что после просмотра не сразу смиряешься с привычным современным дизайном и рабочими буднями.

“13” (Tzameti, Франция – Грузия, Гела Баблуани). Одна из приятных неожиданностей фестиваля. Фильм уже получил приз за лучшую зарубежную картину на главном фестивале США в Санденсе, а до этого – еще ряд наград. В начале 90-х у нас поднимали на щит Теймураза Баблуани – за фильм “Солнце неспящих”. Режиссер Гела Баблуани и Георгий Баблуани (играющий главную роль в “13”) – его сыновья, смело, по примеру Иоселиани, вписавшиеся в контекст французского кинематографа. Больше того: “13” – пример такого французского “черного фильма”, какие сами французы снимать почти разучились. Детективности и непредсказуемости в нем столько, что я бы даже сказал: это редкая сегодня картина, сюжет которой можно признать новым. Скромный безденежный молодой человек (дело во Франции) использует случай выдать себя за другого, умершего от передозировки, про которого подслушал, что ему светит выгодное дело. И, ничего не подозревая, оказывается участником страшной игры на выживание, становясь одной из лошадок-камикадзе, на которых делаются миллионные ставки. Фильм сильный – в том числе эстетически – и не для слабонервных.

Наконец, “Безумие” (Sileni или же Lunacy, Чехия – Словакия, Ян Шванкмайер). Шванкмайера Роттердам подавал как главную звезду фестиваля, а его фильм – как особое событие. В тени Шванкмайера, который уж точно является главным киносюрреалистом современности, оказался даже приехавший в Роттердам Терри Гиллиам. “Безумие”, как часто бывает у Шванкмайера, – соединение игрового кино и анимации. А по теме – сложение мотивов из Маркиза де Сада, Эдгара Аллана По (о чем говорит сам Шванкмайер) и “Записок сумасшедшего” Гоголя. Фильм – о судьбе идеалиста, которого почему-то мучают ночные наваждения, что за ним приходят безумные садисты-санитары со смирительной рубашкой. Поначалу идеалисту кажется, что вокруг нет никого хуже некоего богохульника, именующего себя Маркизом и творящего обряды, перед которыми пасует черная месса из фильма Кубрика “Широко закрытые глаза”. Но Маркиз начинает выглядеть наивным романтиком, когда все персонажи фильма оказываются во власти моралиста, уверенного в праве судить и наказывать. Тут-то и появляются санитары. Действие перебивают короткие сюрреалистические вставки из жизни мяса: стейков, корейки, вырезки, фарша, коровьих языков. Мясо ведет себя суетливо, с одной ему только ведомой целью перебираясь из дома в дом, со стола на табуретку. Особенно активничают и непотребничают языки, способные, например, вдруг высунуться из античной статуи женщины: разом штук пять – из глаз, рта, грудей. Как хотите, так и трактуйте. Шванкмайер считает свой фильм психологическим ужастиком (добавим, что это и черная-пречерная сатира), главные темы которого: абсолютная свобода, манипуляция людьми и репрессии со стороны цивилизации. На том и порешим.