Елена Шматова: «Обстановка в России улучшается как экономическая, так и эмоциональная»

– Этой весной «Вымпелком» сместился с традиционного второго на третье место по количеству российских абонентов, уступив «серебро» «Мегафону». Это для вас имеет какое-то значение?

Меняя руководство «Вымпелкома» в 2009 г., акционеры компании сделали ставку на новичков в отрасли, людей со стороны, со свежим, незамыленным взглядом. Но уже через год пришли к выводу: у руля компании должен встать человек, досконально знающий компанию и разбирающийся во всех нюансах отрасли. Летом место гендиректора заняла Елена Шматова, проработавшая в «Вымпелкоме» больше 10 лет. Она призналась «Ведомостям», что, несмотря на свой обширный опыт, в новом качестве «увидела много очень интересного для себя», в том числе и благодаря изменениям, связанным с образованием Vimpelcom Ltd. (холдинг со штаб-квартирой в Амстердаме, с апреля 2010 г. контролирующий «Вымпелком» и украинский «Киевстар»). «Vimpelcom Ltd. выделил четыре бизнес-единицы, Россия – одна из них. И понятно, что гендиректор [«Вымпелкома»] теперь должен сфокусироваться именно на России. В этом большое отличие [от полномочий, которыми обладали предшествующие гендиректора «Вымпелкома»], – говорит Шматова. – Вопросы, связанные со стратегией и управлением денежными потоками, решаются на уровне холдинга. А уровень бизнес-единицы – операционные задачи. Для Vimpelcom Ltd. Россия по-прежнему самый большой рынок, и, конечно, мы должны были уделять ему более концентрированное внимание».

– Как вы оцениваете текущую экономическую ситуацию в России?

– Обстановка в целом улучшается. Причем как экономическая, так и эмоциональная. Спрос восстанавливается, причем в тех сегментах, где это, наверное, наиболее показательно, например в автомобильной промышленности. Люди снова начинают брать кредиты, а это говорит о том, что появляется уверенность в завтрашнем дне. Надеюсь, это отразится и в дальнейшем росте пользования нашими услугами.

– Вы работаете в «Вымпелкоме» уже больше 10 лет, но к руководству им приступили только в июне. Испытываете ли вы какие-то новые ощущения? Или все по-прежнему?

– Конечно, изменения очень существенные. Но, наверное, для меня это оказалось легче, чем если бы я пришла из какой-то другой компании. Я действительно проработала в «Вымпелкоме» много лет, и это дает определенные знания (смеется) и о бизнесе, и о самой компании. Тем не менее я сейчас вижу много очень интересного для себя, в том числе и благодаря изменениям, связанным с образованием Vimpelcom Ltd. (холдинг со штаб-квартирой в Амстердаме, с апреля 2010 г. контролирующий «Вымпелком» и украинский «Киевстар». – «Ведомости»). Создается команда людей, с которыми очень интересно работать.

– Наверное, часто приходится летать в Амстердам?

– Приходится. Но мы как инновационная компания часто используем телеконференции, видим друг друга на экранах (улыбается).

– Вы возглавили «Вымпелком» в тот момент, когда компания сфокусировалась исключительно на бизнесе в России, передав управление всеми зарубежными операциями в Vimpelcom Ltd. Каковы задачи, поставленные перед вами в этой новой структуре?

– Vimpelcom Ltd. выделил четыре бизнес-единицы, Россия – одна из них. И понятно, что гендиректор [«Вымпелкома»] теперь должен сфокусироваться именно на России. В этом большое отличие [от полномочий, которыми обладали предшествующие гендиректора «Вымпелкома»]. Вопросы, связанные со стратегией и с управлением денежными потоками, решаются на уровне холдинга. А уровень бизнес-единицы – операционные задачи. Для Vimpelcom Ltd. Россия по-прежнему самый большой рынок, и, конечно, мы должны были уделять ему более концентрированное внимание.

– До сих пор внимания не хватало?

– Нельзя сказать, что не хватало. Но новая структура больше фокусирует отдельные группы управленцев на конкретные географические сегменты.

Мы собираемся более детально смотреть на рыночную ситуацию по отдельным регионам, ведь она очень различается от региона к региону. «Вымпелком» всегда был инновационной компанией, мы старались постоянно запускать новые услуги. Хотелось бы и дальше продолжать эту политику, делая акцент на таргетированных предложениях, адресованных каждому конкретному рынку.

– Чиновники Минкомсвязи как раз упрекают сотовую «большую тройку» за излишнее, по их мнению, увлечение новыми технологиями и услугами. Тогда как и традиционная голосовая связь, и сети третьего поколения (3G) работают не безупречно...

– Безусловно, качество – один из основных показателей нашего сервиса, и мы должны уделять этому большое внимание. Но сказать, что качество как-то драматически ухудшилось, вряд ли возможно. В каждом конкретном месте абонент может испытывать разные впечатления. Это зависит от многих факторов, в том числе и от того, какая телефонная трубка у абонента. В Москве за последнее время мы предприняли много усилий для того, чтобы определить конкретные места, где поступали жалобы на качество. Мы стараемся исправлять [ситуацию] не «ковровым» методом, а точечно.

Конечно, это потребует определенного времени, но то, что мы видим и измеряем нашими собственными средствами, свидетельствует о том, что в конкретных точках качество улучшается. Будем и дальше двигаться в этом направлении.

– А с чем все-таки связано радикальное ухудшение качества связи в Москве с начала года? Многие операторы объясняли это запуском 3G – действительно в этом причина?

– В какой-то степени это может быть связано [с запуском 3G], опять же в определенных точках. Но сеть – это живой организм, она постоянно настраивается и перенастраивается, и иногда в конкретных местах может что-то ухудшаться. Наш фокус направлен на то, чтобы количество таких проблемных точек сокращалось.

– А жалоб на качество стало в этом году больше?

– Общее количество претензий в 2009 и 2010 гг. примерно равное. Среднемесячное количество жалоб в этом году даже несколько снизилось. Сейчас жалобы на качество связи составляют в среднем 14% от общего количества претензий за месяц, а год назад было 15%.

– Как бы вы охарактеризовали ситуацию на российском рынке мобильной связи в целом?

– Признаки оживления дают о себе знать, в том числе и в наших результатах [за II квартал 2010 г.]. Наша совокупная выручка по России выросла на 4,4% год к году, в том числе в мобильном бизнесе – на 5,3%. Мы вполне можем быть довольны этими результатами, так как видим и сезонный эффект, и плоды наших собственных усилий по развитию сети и услуг. Нельзя сказать, что кризис окончательно завершился, все забыто и мы вернулись к докризисному [уровню спроса] и темпам роста бизнеса, но настроение стало более оптимистическое.

– А как обстоит дело в фиксированной связи? Здесь выручка «Вымпелкома» во II квартале практически не выросла...

– Мы приложили существенные усилия, чтобы нарастить присутствие в сегменте FTTB (Fiber To The Building – технология, предусматривающая проведение оптоволоконного кабеля в жилой дом для широкополосного интернет-доступа, ШПД. – «Ведомости»). И это дает свои результаты. (Выручка «Вымпелкома» в массовом сегменте рынка фиксированной связи выросла во II квартале на 15,4% по сравнению с показателем годичной давности. – «Ведомости».) В бизнес-сегменте тоже есть признаки улучшения. Этот рынок достаточно конкурентный, но мы считаем, что находимся в сильной позиции, поскольку уже сейчас можем активно пользоваться всеми преимуществами интеграции с Golden Telecom (GT). У нас внушительный набор услуг – в том числе хороших, инновационных комбинированных продуктов, разработанных для бизнес-клиентов. И это начинает проявляться в наших финансовых показателях.

Количество клиентов тоже растет. Число наших корпоративных клиентов за два года выросло на 46%.

– Каков удельный вес компаний, пользующихся пакетным предложением, в общем количестве корпоративных клиентов «Вымпелкома»?

– В общем объеме доля клиентов, которые пользуются как фиксированной, так и мобильной связью «Билайн», пока не очень высока, но нас радует динамика. Доля таких клиентов постоянно растет и только за последний год увеличилась более чем на 30%.

– Ваши конкуренты – МТС и «Комстар-ОТС» – тоже активно предлагают корпорациям пакеты из нескольких услуг. Конкуренция стала более жесткой?

– Она всегда была острой. Но мы очень хорошо позиционированы в этом сегменте рынка, потому что начали чуть раньше. И у нас есть все шансы как минимум удержать позиции. Во-первых, у GT изначально была очень хорошая клиентская база, а во-вторых, мы уже довольно долго работаем вместе, у нас отлажены все процедуры, разработаны продукты.

– Вы упомянули об усилиях, нацеленных на укрепление позиций в сегменте ШПД. А что конкретно «Вымпелком» для этого делал?

– Мы стали более активно использовать все каналы продаж, в том числе предназначенные для продажи мобильных услуг. Стали обращаться к клиентам адресно. И одновременно продолжаем развивать саму сеть: количество домов, подключенных к сети, растет.

– С началом кризиса «Вымпелком» заморозил новое строительство в сегменте ШПД. Разморозили его, кажется, еще год назад?

– В принципе, да, но это большая машина, и она должна была набрать обороты.

– С конца 2009 г. в Москве действует сеть 3G. Как изменился с тех пор уровень потребления услуг передачи данных московскими абонентами? И увеличился ли средний месячный счет на абонента (ARPU)?

– В Москве мы наблюдаем те же тренды, что и в остальных регионах, в связи с запуском сетей третьего поколения. Трафик передачи данных растет как в целом, так и если делать отдельные расчеты по трафику USB-модемов. В Москве с момента запуска сетей третьего поколения общий трафик удвоился, а через модемы даже утроился. Это оказывает положительный эффект на ARPU.

– Одна из самых острых на сегодняшний день для сотовых операторов тем – распределение частот 2,3–2,4 ГГц и 2,5–2,7 ГГц, предназначенных для мобильной связи четвертого поколения (4G) на базе технологии LTE. Вы с коллегами по «большой тройке» писали коллективные письма и министру связи, и премьеру, и президенту. Кто-нибудь отозвался?

– Да, мы недавно получили ответ от нашего отраслевого министерства. Нас заверили, что построение в России сети по технологии LTE будет осуществляться в рамках действующего отраслевого законодательства. Будем ждать конкурсов на частоты.

– Но ведь важно, на каких именно условиях будут проводиться эти конкурсы. Появилась ли ясность в этом вопросе?

– Пока нет. Но мы надеемся, что будут объявлены конкурсы на справедливых и разумных условиях, которые дадут возможность поучаствовать [в борьбе за частоты] и нам.

– Какие условия были бы для вас понятными и справедливыми?

–Я думаю, прежде всего, конкурсные условия должны отвечать основной цели проведения самих конкурсов. А конкурсы должны быть направлены на то, чтобы лицензии и частоты получили те операторы, которые реально могут в кратчайшие сроки предоставить услугу населению, причем с высоким качеством и адекватными ценами.

– В какие сроки «Вымпелком» был бы готов запустить федеральную сеть 4G?

– Вопрос сложный. Очень многое зависит от того, какой будет диапазон, будут ли частоты «чистые» или потребуют освобождения, насколько быстро смогут предоставить необходимые партии оборудования поставщики и т. д.

– Давайте исходить из идеальной ситуации – вы получаете никем не занятый участок в диапазоне 2,5–2,7 ГГц, а оборудование вам поставляют немедленно. Тогда какие сроки? И какие инвестиции понадобятся?

– Сеть мы построим за полтора-два года. По капиталовложениям сказать сложно – это в значительной степени зависит от того участка спектра, который будет выбран. В зависимости от того, находится ли участок в высоком или низком частотном диапазоне, потребуется абсолютно разное количество позиций, которые можно и нужно будет поставить. Наряду с этим цены зависят и от того, как вы сумели провести тендер с поставщиками оборудования. Здесь у нас есть серьезные преимущества благодаря нашей многолетней безупречной репутации крупного заказчика. В любом случае сумма наших затрат будет в разы меньше, чем та, которую придется инвестировать новичку, потому что у нас уже имеется сеть GSM и развитая транспортная сеть, что на скоростях LTE особенно важно. В этом смысле наша покупка GT еще раз себя оправдывает.

– Некоторые претенденты на частоты для 4G – например, владелец «Русэнерготелекома» Григорий Березкин – считают, что отдать лицензии нужно именно им, чтобы стимулировать конкуренцию. А транспортной сетью не обязательно владеть, ее можно и арендовать, как делает, к примеру, Yota. Что вы скажете на это?

– Арендовать можно, но не везде, а иногда аренда может стоить так дорого, что сеть не окупится. В городах, где развита транспортная сеть, это проще. А что делать, если нужно построить отдельно стоящую базовую станцию в поселке или вдоль трассы?

А что касается конкуренции, мне странно слышать про ее недостаток на российском телекоммуникационном рынке. Мне кажется, это один из самых конкурентных рынков, если сравнивать его с другими отраслями. Вы знаете хотя бы одного человека, у которого нет мобильного телефона?

– Знаю. Это наш переводчик.

– Видимо, это принципиальный противник мобильной связи (смеется). Но вам повезло – я не знаю ни одного такого человека. Огромные сети были построены за достаточно короткий промежуток времени (мы только недавно отмечали 18-летие «Вымпелкома»). Как этого можно было бы достигнуть без конкуренции?

– Верно, но это в ретроспективе. А сейчас, например, Федеральная антимонопольная служба подозревает «большую тройку» в согласованном завышении цен на роуминг.

– Подозрения должны быть чем-то подкреплены. Даже если сравнить наши цены на международный роуминг с европейскими расценками вне Евросоюза, то цифры будут сопоставимы. Понятно, что все в мире относительно: кто-то может сказать, что в Европе и зарплаты другие. Тем не менее, мне кажется, сейчас есть определенный баланс интересов. Мы хотим предоставлять услуги высокого качества как можно большему количеству людей, но это стоит денег. Наша прибыль активно реинвестируется, а это как раз доказательство хорошей конкурентной среды. Все [участники рынка] стараются инвестировать, и результат получается вполне достойный.

Если мы посмотрим на стоимость мобильной связи [в России] в целом, она регулярно снижается. Этот тренд очевиден, если сравнить цены, которые были даже три года назад, с сегодняшними. А что мы видим у фиксированных операторов? Тенденция противоположная. Надо же опираться на факты.

– Мы уже года два говорим о том, что при таком насыщенном рынке, когда уровень проникновения зашкаливает далеко за 100%, реальным мерилом [успешности] является доход. С точки зрения доходов ничего не поменялось («Вымпелком» второй после МТС. – «Ведомости»). Для наглядности можно сравнить показатели II квартала 2008 г. и II квартала 2010 г. по долям рынка по выручке. Вы увидите, что распределение долей практически не поменялось. А цели возвращать второе место по количеству sim-карт у нас нет.

– Но и по размеру выручки от мобильной связи «Мегафон» тоже дышит «Вымпелкому» в спину. У вас есть идеи, как вырваться вперед?

– Мы не формулируем задачу таким образом. Наша стратегическая задача – эффективный рост с высоким уровнем возврата на инвестиции. Мы продолжаем инвестировать в развитие наших новых продуктов (как мобильных, так и фиксированных), и наша задача – быть лидером с точки зрения удовлетворенности клиентов портфелем наших услуг и предоставляемым сервисом.

– Можете ли вы как-то описать условного «нового» абонента, покупающего sim-карту «Вымпелкома»? Каков его ARPU, сколько минут он выговаривает за месяц?

– Эти «средние измерения по больнице» были бы довольно странными, ведь sim-карты покупаются для совершенно разных целей. Например, человек приехал с Украины в отпуск в Москву и купил на это время sim-карту. За короткий период он выговорит достаточно большие деньги, а на второй месяц уже перестанет пользоваться sim-картой. В итоге мы делим его расходы за один месяц на три (минимальный период, в течение которого «Вымпелком» учитывает абонента, воспользовавшегося хотя бы одной платной услугой. – «Ведомости») и получаем некую виртуальную цифру, которая на самом деле ничего не отражает.

В целом, если говорить о реальных новых абонентах, их ARPU ниже «старых», потому что мы проникаем в те слои общества, которые ограничены в средствах. Хотя одновременно появляется новая категория пользователей, которые покупают sim-карту вместе с USB-модемом [для мобильного интернет-доступа] и увеличивают и пользование услугами, и ARPU.

– Какие еще индикаторы бизнеса для вас важны, кроме дохода?

– Мы всегда считали важным получить нормальный рост выручки и возврат на вложенные средства – для того, чтобы обеспечить эффективное инвестирование, эффективное развитие и приемлемую маржу.

– Вы планируете войти в совет директоров «Евросети»?

– Да, конечно, ведь управление идет совместно с другим акционером («Вымпелкому» принадлежит 49,9% «Евросети», а другие 50,1% – Александру Мамуту. – «Ведомости»). Мы по-прежнему довольны инвестицией в «Евросеть», это лидер в своем сегменте и важный канал наших продаж.

– Не думаете предложить «Евросети» выплатить дивиденды за 2010 г.?

– Этого я пока не могу комментировать. Но для нас основная цель – чтобы «Евросеть» представляла собой хороший дистрибуторский канал. Чем более высоким будет качество продаж в этом канале, тем более довольны мы будем.

– «Вымпелком», разумеется, поучаствует в конкурсе на подписание двух федеральных контрактов, который «Евросеть» вот-вот объявит?

– Я уверена, что текущий формат коммерческого сотрудничества с «Евросетью» является выгодным и интересным для обеих сторон, и не вижу, почему мы должны это сотрудничество прекращать.

– В конце 2008 г. многие аналитики тревожились за «Вымпелком», у которого была самая высокая среди участников «большой тройки» долговая нагрузка. Насколько компания здорова в финансовом отношении сейчас?

– Мы считаем, что у нас очень сильные финансовые позиции. Даже в самые плохие, скажем так, моменты соотношение долг/EBITDA все равно было чуть меньше 2. Это по любым стандартам очень сильная позиция. Сейчас она еще сильнее (у Vimpelcom Ltd. с присоединением «Киевстара» соотношение долг/ EBITDA по итогам II квартала 2010 г. – 1,4. – «Ведомости»).

– Но она может серьезно ухудшиться с покупкой обремененных долгами Orascom Telecom Holding и итальянской Wind, о которой вчера объявил Vimpelcom Ltd.

– Это я комментировать не возьмусь (смеется). Могу сказать только, что нам для инвестиций в России хватает собственного денежного потока.