От редакции: Уценка прав
Важность прав человека не стоит переоценивать, решили россияне. За последний год, по данным «Левада-центра», практически все права прошли процедуру уценки – граждане спокойно обходятся без них.
«Левада-центр» ежегодно спрашивает россиян, какие из прав человека для них наиболее важны. Это сравнительный опрос. Однако в этом году социологи столкнулись с падением абсолютно всех показателей (кроме «затруднились ответить»). Если в 2006 г. право на жизнь считали одним из самых важных 64% россиян, то в 2007-м – 46%. На 17 процентных пунктов снизилась важность права на гарантированный государством «прожиточный минимум», на 12 пунктов – права на неприкосновенность личной жизни, жилища. На 4–7 пунктов обесценились все остальные права из опросника: свобода слова, право владеть собственностью, право уехать в другую страну и вернуться, свобода вероисповедания, право на получение информации, право на хорошо оплачиваемую работу по специальности, право избирать своих представителей в органы власти, право на бесплатное образование, медицинскую помощь, обеспечение в старости и при болезни.
Что касается сравнений, то на первом месте остается право на бесплатное образование, медпомощь, обеспечение в старости и при болезни – 67%. Хорошая работа (51%) опередила право на жизнь (46%), неприкосновенность личной жизни и жилища осталась четвертой (38%), право собственности вышло на пятое место (28%), оттеснив гарантированный прожиточный минимум (24%).
Дело даже не в том, что граждане затрудняются ответить (этот пункт вырос с 1% до 2%). Можно сказать, что граждане ленятся ответить: т. е. год назад для них были важны, допустим, семь прав из списка, а сегодня – четыре.
Вряд ли можно говорить о добровольном отказе от прав. О своих правах человек обычно вспоминает, когда их надо защищать. В фиксируемом социологами изменении можно видеть две тенденции. Во-первых, динамика приоритетов иллюстрирует изменение страхов: за жизнь граждане стали бояться меньше, как и за обеспечение прожиточного минимума. Доходы населения растут, социально-экономическая ситуация стабилизировалась. При этом бесплатное образование и соцобеспечение, а также хорошая работа все-таки остаются высокорисковыми сферами.
Во-вторых, те же социологи фиксируют снижение протестной активности, вызванное не столько улучшением жизни, сколько отрицательным опытом и неверием в то, что протестами можно чего-то добиться (то же относится к политической деятельности).
По данным октябрьского опроса фонда «Общественное мнение», 23% россиян допускали для себя возможность принять участие в каких-либо акциях протеста, присоединиться к протестующим, 66% – исключали, 11% не смогли ответить. Вслед за неверием в возможность отстаивать права снижается и ценность самих прав.
Наверное, можно говорить и о том, что институт прав человека как несомненная ценность для любого гражданина не прижился в России. То есть отстаивать сам институт прав человека, когда есть крыша над головой, зарплата в кошельке и любимый президент в телевизоре, россияне не готовы. Они не видят связи между одним и другим.
Невнимание к личным правам объясняется и сохраняющимися патерналистскими установками. Например, в октябре «Левада-центр» спросил россиян, как должны складываться отношения граждан и государства. И 66% отвечают: «Государство должно заботиться о всех своих гражданах, обеспечивая им пристойный уровень существования», 24% говорят: «Государство должно устанавливать единые для всех «правила игры» и следить за тем, чтобы они не нарушались», 7% полагают: «Государство должно как можно меньше вмешиваться в жизнь и экономическую активность своих граждан», а 3% не знают, что ответить. В случае проблем 36% россиян склонны «проявлять терпение и стойкость, приспосабливаться к обстоятельствам и ждать, пока положение не улучшится», 26% – «воспользоваться следующими выборами для смены властей, выбрать на них тех лидеров, которые смогут лучше руководить страной», 24% – «устраивать акции протеста, уличные демонстрации, чтобы заставить власти обратить внимание на нужды и проблемы простых россиян», 14% затрудняются ответить.