От редакции: Не хлебом единым

Страна встречает президентские выборы в чрезвычайно благоприятной макроэкономической обстановке.

Цена на нефть подобралась к $125 за баррель, что отодвигает трудный разговор об эффективности бюджетных расходов. Олимпиада, саммит АТЭС, повышение зарплат и пенсий, гонка вооружений – Путину теперь гораздо проще обещать рост расходов без оглядки на скучный Минфин, пророчащий страшную расплату в виде дефицита бюджета и повышения налогов.

Если верить Росстату, наша экономика уверенно преодолела последствия кризиса трехлетней давности: рост ВВП по итогам прошлого года (4,3%) оказался даже лучше, чем обещал премьер-министр накануне официальных сообщений статистиков.

Рубль крепок и продолжает дорожать. Фондовый рынок резко пошел в гору: российские индексы уже в шаге от посткризисных максимумов годичной давности, инвесторы выстроились в очередь за российскими бумагами. Немного портит картину отток капитала – $11 млрд в январе, по данным Центробанка. Эксперты говорят, что это в значительной мере просто депонирование экспортной выручки на валютных счетах российских компаний (правда, это значит, что российские компании не видят смысла вкладывать в рубль и российскую экономику).

Традиционный для начала года рост цен в приказном порядке перенесен на лето. Благодаря тому что индексацию тарифов естественных монополий правительство отложило на июль, цены в январе выросли всего на 0,5% – это рекордно низкий показатель за всю историю постсоветской России (кстати, показывающий, как велик на самом деле вклад в инфляцию регулируемых тарифов).

Кандидат, представляющий действующую власть, может лишь мечтать о таких сказочных экономических условиях, сопровождающих президентские выборы. Большинству стран накануне выборов такое макроэкономическое благоденствие даже не снилось.

И тем не менее Россия охвачена протестами, а недовольство действующей властью велико, как никогда, и не только в столицах. Этот парадокс – качественное отличие и особенность российских гражданских протестов.

В основе протестных движений, которые потрясли в прошлом году страны Ближнего Востока, лежало экономическое неблагополучие. Оно очень быстро привело к политическим требованиям и свержению правящих режимов.

Но первоначальной движущей силой протестов была именно бедность и отсутствие экономических перспектив у активной молодежи.

Народные волнения, потрясшие развитые страны – Англию, США, Грецию и Италию, – тоже были реакцией на ухудшение материальных условий жизни. На улицы вышли люди, пострадавшие от последствий экономического кризиса и сокращения бюджетных программ. Они хотели остановить сокращение социальных расходов, изменить структуру налогов и наказать финансовую элиту как главного виновника кризиса.

А требования российских гражданских активистов далеки от материальных. Люди, вышедшие на митинги в Москве и других российских городах, хотят институциональных перемен. Они хотят честных выборов, отсутствия коррупции и уважения к себе – отмены мигалок, равенства всех перед законом, качественных государственных услуг. Даже налоги пока не входят в список претензий к власти.

На митинги в России ходят люди далеко не бедные, а, наоборот, экономически благополучные и способные позволить себе то, что недоступно «путинскому большинству» – потребителям социальной помощи государства.

Парадоксально ведет себя и кандидат в президенты Владимир Путин. Председатель правительства процветающей, сытой страны разговаривает с народом так, будто за окном нищета и война. «Умремте ж под Москвой, как наши братья умирали!» – цитирует Путин знаменитое стихотворение «Бородино» и заявляет, что битва продолжается, а «победа будет за нами» (цитата из речи Вячеслава Молотова в день начала Великой Отечественной войны).

То ли он не верит в наступившее экономическое благополучие, то ли нематериальные требования кажутся ему страшнее экономических.