От редакции: Чистка или внутриэлитный конфликт?
На минувшей неделе совпали новости о нескольких громких делах, связанных с именами высокопоставленных бюрократов. Уволен министр обороны Анатолий Сердюков. Взяты под стражу курировавший подготовку саммита АТЭС бывший замминистра регионального развития Роман Панов, несколько фигурантов дела «Оборонсервиса». Столичная полиция сообщила о раскрытии преступной схемы хищения денег, предназначенных для создания «Глонасс». Вчера от должности был освобожден генеральный конструктор этой системы Юрий Урличич. Действия поддерживаются и «словесными интервенциями»: глава кремлевской администрации Сергей Иванов вдруг заявил по телевидению о необходимости конфисковывать незаконно нажитое имущество (в российском законодательстве есть норма о конфискации).
Все это, конечно, не «морозная свежесть 1937 г.», но набор событий, заставляющих задуматься. Наблюдатели заговорили о том, что давно ожидаемая «чистка элиты» все-таки начата. Сама идея чистки и перезагрузки элиты не выглядит безумной. Политической системе, которая не проходит стадию естественной очистки благодаря выборам и деятельности свободной прессы, нужен механизм самоочищения. Лидеры Китая пытаются решать эту проблему с помощью периодической ротации руководителей, в том числе самых высокопоставленных (на министерских должностях, например, срок пребывания – пять лет), и, конечно, с помощью доведения дел о злоупотреблениях до суда. Для членов политбюро есть и возрастные ограничения. В России возрастные ограничения, наоборот, ослабляются, никаких правил ротации нет, остается только преследование за настоящие или вымышленные преступления. У нас в этом отношении богатая история.
Не будем всуе поминать события 75-летней давности. Вспомним аресты конца 1940-х гг.: жертвами тогда оказались не конкуренты Сталина в политической борьбе, а выдвиженцы конца 1930-х гг. и военных лет, «верные сталинцы». Они стали жертвами нового, внутриэлитного конфликта: старики воспринимали новичков как угрозу собственному будущему и нейтрализовали конкурентов с помощью органов. Некоторые ключевые мишени номенклатурной атаки (Георгий Жуков, Николай Кузнецов) остались на свободе, другие (главком ВВС Александр Новиков и нарком авиапромышленности Алексей Шахурин) получили небольшие по сталинским меркам сроки и дожили до реабилитации.
Но вернемся к современности. Нынешние аресты и громкие заявления вряд ли перерастут в полномасштабную чистку. В сталинские времена действовал единый (единоличный) центр принятия решений о проведении репрессий. В нашей ситуации единого центра принятия ключевых кадровых и государственных решений не существует. Скорее такие решения становятся результатом торга и согласования групповых интересов в окружении первого лица.
Похожая ситуация и в силовой области, где четыре ведомства: Следственный комитет, ФСБ, МВД и Госнаркоконтроль имеют возможности возбуждать громкие дела и могут конкурировать за сферы влияния. Сегодняшние громкие дела – результаты работы разных спецслужб. «Глонассом» занимались в МВД, оборонными делами, вероятно, интересовались в ФСБ. Есть и другие способы получить дополнительные рычаги влияния и заработка: новая расширительная редакция уголовного закона. Как следствие, удар по верхушке заменяется арестами людей из второго или третьего эшелонов соперничающего клана, который означает необходимость передела сфер влияния и (или) переговоров о цене отказа от преследования первых лиц конкурентов. Случаются даже публичные намеки силовиков-соперников о нежелательности вторжения в чужую вотчину. В частности, на выходных директор Госнаркоконтроля Виктор Иванов поддержал деятельность екатеринбургского фонда «Город без наркотиков», который преследует местная полиция.
Итак, антикоррупционное поветрие может обернуться человеческими трагедиями, может принесли отдельные успехи, но не станет системной политикой. Впрочем, борьба с коррупцией может стать трендом, и тогда силовики, чтобы быть в тренде, еще себя покажут.