Спектакль "Персона. Тело Симоны": Страдательное причастие

Все первое действие было бы правильней назвать бездействием. Полуторачасовой, постоянно заходящий в тупик разговор о том, как ставить спектакль, который мы вроде бы пришли смотреть: Люпа строит «Тело Симоны» на допущении, что актриса Элизабет Фоглер, замолчавшая в фильме Бергмана «Персона», спустя 30 лет вернулась на сцену и работает с «молодым режиссером» (лет сорока), который после роли Медеи предлагает ей сыграть Симону Вейль, философа, поверявшего идеи собственной жизнью (и смертью). Вейль пошла работать на автомобильный завод, потому что была марксисткой, а во время Второй мировой, живя в Лондоне, приравняла свой рацион к пайку узников нацистских концлагерей – и умерла в 1943 г. от сердечной недостаточности, вызванной истощением. За пять лет до смерти Симона, еврейка и атеистка, пережила мистическое откровение, которое привело ее в христианство (но не в церковь).

Всю эту информацию можно узнать из «Википедии». Спектакль Кристиана Люпы не прибавляет к ней почти ничего. И эта позиция незнания принципиальна.

В «Персоне. Мэрилин» была противоположная посылка: мы знаем о Мэрилин Монро слишком много. Чтобы приблизиться к личности, надо очистить ее от наслоений мифа. О Симоне режиссер Артур (персонаж спектакля) упрямо не хочет знать больше краткой биографии, он даже не готов дочитать ее книгу: этические воззрения Вейль вызывают в нем смутное раздражение. Актер Анджей Шеремета изображает Артура растерянным невротиком и едва ли не дураком (если это и альтер эго Люпы, то явно комическое). Между тем Элизабет Фоглер (Малгожата Браунэк) не может понять, почему ей предложена роль Симоны Вейль, умершей в 34 года (актриса намного старше). Но «персона» Симоны уже завладела ее мыслями, запустив процесс отождествления.

Делая театр на основе актерских импровизаций, Люпа стремится к сновидческому эффекту, обеспеченному не только зыбким статусом действия («спектакль в спектакле», репетиция, мутирующая в фантасмагорию), но главным образом неопределенностью дистанции между артистом и персонажем. Поиск этой дистанции и есть сюжет «Мэрилин» и «Тела Симоны». Актриса Сандра Коженяк настигала Мэрилин Монро в момент абсолютной беззащитности и обнаженности – когда голливудская звезда пыталась «по Станиславскому» перевоплотиться в Грушеньку из «Братьев Карамазовых». Актриса Малгожата Браунэк находит Симону Вейль там, где кончаются интеллектуальные построения и остается тело, которое нуждается просто в любви и заботе. Она не перевоплощается в Симону, но внезапно обнаруживает себя как страдающего Другого. 30 лет разницы в возрасте, мать и дочь: дистанция между актрисой и ролью может быть и такой. Плоть от плоти. Так Симона Вейль была рабочим, так она была узником концлагерей; в этом смысле ответный жест актрисы Малгожаты Браунэк и режиссера Кристиана Люпы не только предельно чувствен, но и глубоко этичен.