Суть дела: Стратегические документы не работают

В этом году мы запустили ряд новых институтов, которые должны оказать влияние на ситуацию в следующем году, через год и т. д.

Прежде всего, это реестр проверок. Соответствующий закон сейчас находится в Госдуме, и мы ожидаем, что вскоре он будет принят (511-ФЗ «О внесении изменений в федеральный закон «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля», принят Госдумой 19 декабря 2014 г., вступает в силу с 1 июля 2015 г. - «Ведомости»).

Этот закон должен оказать серьезное воздействие на всю нашу контрольно-надзорную практику. Каждая проверка, кто бы ни пришел - будь это плановая или внеплановая проверка, - должна появиться в публичном пространстве, с названием компании, которая проверялась, органа, который проверял, и с кратким описанием результата. На основе этих данных любой человек, любая организация могут сделать выводы: к кому проверки приходят чаще обычного, с каким результатом работает тот или иной контрольно-надзорный орган и т. п.

Во-вторых, инвестиционный рейтинг регионов. На самом деле речь идет об управлении изменениями в регионе. Этот рейтинг нужен для того, чтобы создать у регионов мотивацию для введения соответствующих изменений в правоприменительную практику. Вся эта история распадается на три части. Сначала - задать ориентиры для регионов. Эта работа связана с выявлением лучших практик, их систематизацией и доведением до региональных команд - она была проведена и, в общем, достаточно успешно. Затем - собственно контроль, это и есть рейтинг. И наконец, наиболее сложная часть - содействие региону в управлении изменениями, создание команд, проектных офисов и проч. Наш первый опыт показывает, что только половина регионов, в принципе, готовы сегодня к тому, чтобы эту работу начать.

В-третьих, судебная система. В прошлом президентском послании было поручение внести изменения в закон о третейском судопроизводстве, для того чтобы третейские суды смогли взять на себя часть нагрузки, которая сегодня ложится на арбитражные суды. Сегодня третейские суды по большому счету не работают, потому что любой, кто хочет, может создать третейский суд, но он практически находится вне регуляторного поля. Минюст с коллегами из РСПП договорились о новых правилах. Силами Минюста был подготовлен закон, и этот закон завис главным образом из-за того, что две наши организации - РСПП и ТПП - уже год не могут договориться, как должны работать третейские суды.

И четвертое - вводится целый ряд новых финансовых институтов, которые должны частично компенсировать недостаток финансовых ресурсов. Самый главный из них - это инструмент проектного финансирования, когда ЦБ рефинансирует соответствующие портфели банков по ставке «ключевая ставка минус 1,5 процентного пункта», а банки, которые входят в эту систему, обязаны будут выдавать кредиты по процентной ставке не выше ключевой ставки плюс 1 п. п. Сейчас обсуждается плюс 0,5 п. п., потому что ключевая ставка существенно поднялась. Это значительно ниже рыночных ставок, нормативный механизм полностью отработан и готов к запуску. Для начала лимит, установленный ЦБ, составляет 50 млрд руб. Но предполагается, что это будет массовый, а не штучный механизм.

Теперь по поводу неопределенности системы налогообложения. Президент практически эту тему поддержал. Но это очень серьезное политическое решение. Потому что за ним стоит другое решение: оно состоит в том, что при ухудшении экономической ситуации в стране - если не произойдет форс-мажора, когда она резко ухудшится, - будут сокращаться бюджетные расходы. Но правительство не будет увеличивать налогообложение и налоговую нагрузку и изменять налоговые условия. Налоговую или фискальную нагрузку никто никогда не посчитает, а вот налоговые условия, включая правила расчета налогооблагаемой базы, должны оставаться в течение определенного времени неизменными. За этим стоит необходимость создания работающего механизма сокращения или по крайней мере неувеличения расходов. До сих пор правительству это не очень удавалось, но если решение будет принято, то следующим шагом станет запуск такого механизма.

Относительно проверок и риск-ориентированного подхода. Сразу скажу: я за, тема тоже обсуждается. Некоторые контрольно-надзорные органы, некоторые службы уже перешли на риск-ориентированный подход - таможня, налоговая служба. Причем у таможни профиль рисков - одна из самых серьезных и охраняемых тайн, а налоговая служба, наоборот, профиль рисков сделала публичным и предлагает каждой компании примерить эти риски на себя и самостоятельно посчитать, придет к ним налоговая служба или нет.

По поводу обсуждения с бизнес-сообществом принимаемых документов. Действительно, есть практика, когда президент поручает правительству разработать и принять какой-то закон, а потом этот закон вносят депутаты. Правительству это очень удобно, потому что принимать закон через обычную процедуру означает, что федеральный орган должен согласовать законопроект со всеми, что занимает иногда год. Затем нужно пройти курирующего вице-премьера, после него - правительственную комиссию по законопроектной деятельности. После этого документ выносится на заседание правительства и наконец вносится в Госдуму. Как видите, путь очень длинный. Гораздо проще договориться с депутатом, который, минуя все эти процедуры, внесет законопроект прямо в Думу. Но в итоге мы получаем ровно то, о чем говорит Александр Николаевич [Шохин, президент РСПП]: не то что РСПП - даже мы в администрации президента часто не видим, что происходит. В осеннюю сессию [Госдумы 2014 г.] было несколько случаев, когда законопроекты возвращались из третьего чтения во второе, чтобы внести какое-то изменение, и потом снова в третье. То есть упрощенный механизм работал очень некачественно. С этой порочной практикой мы будем бороться, за исключением случаев, когда вопрос действительно горит.

Что не работают стратегические документы - абсолютная правда. Мы выстраивали систему, приняли закон о стратегическом планировании, где регламентирован порядок всей работы, и дальше все это как-то ушло... Но поскольку закон принят, правительство неизбежно вернется к этой практике. Будет разработан весь набор стратегических документов, включая концепцию долгосрочного развития, в которой на длительную перспективу будут зафиксированы принципы основных направлений деятельности правительства и всех остальных документов. Конечно, сейчас время такое, что трудно прогнозировать не то что на 10 лет, а даже на три года или даже на год. Тем не менее я думаю, что из такого режима мы рано или поздно выйдем (скорее рано, чем поздно) и вернемся к разработке долгосрочного видения.

Теперь по поводу защиты прав собственности иностранных инвесторов. Должен сказать, что, к сожалению, у иностранных инвесторов собственность защищена гораздо лучше, чем у отечественных. Потому что с большинством стран у нас заключено соглашение о взаимной защите инвестиций и капиталовложений. Таких стран, если мне память не изменяет, порядка 70. И поскольку это международное соглашение, его статус более высокий, чем национальное законодательство. Это типовые соглашения, в которых предусмотрена и ответственность, и порядок разрешения споров в международном арбитраже, и ответственность сторон, и т. д. И эти соглашения реально работают. Кроме того, у нас есть межправительственная комиссия, и каждый конфликтный случай с иностранным инвестором обычно туда попадает. Гораздо более сложный вопрос - что делать с нашими российскими инвесторами?

Что касается закупок по ФЗ № 223. Кроме слова «безобразие» другого сказать не могу. В свое время мы принимали этот закон, регулирующий закупки компаний с госучастием. Планировалось сделать его рамочным, но все-таки прописать нормы, которые позволят малому предпринимательству и малым предприятиям иметь более или менее нормальный доступ к рынку закупок госкомпаний. Что мы сейчас получили? Доля закупок госкомпаний в режиме так называемого единственного поставщика составляет, если не ошибаюсь, 45%. А есть еще прочие [поставщики], которые на самом деле - тот же самый единственный поставщик, и на них приходится 43%. Суммарно это 98%. Вот 98% закупок госкомпаний идет просто мимо малого бизнеса и всего остального. Может, не мимо, но госкомпания все определяет в ручном режиме. В правительство было внесено постановление, которое эту ситуацию несколько разрешает. Дважды оно отправлялось обратно, потому что одна уважаемая госкомпания выступила категорически против. Она имеет большой вес, в правительстве к ней прислушиваются. Короче, два раза выносили, дело дошло до председателя правительства, президента, и было принято решение все вернуть обратно и всю эту работу завершить.

И наконец, ключевой вопрос - безопасность ведения бизнеса. Бизнес научился использовать все лазейки в законах, чтобы уходить от уголовной и административной ответственности. Достаточно часто компании выигрывают дела в судах против налоговой службы и таможни. Что мы здесь видим? Во-первых, усиление роли уполномоченного по правам предпринимателей, и не только на федеральном уровне, но и в субъектах Федерации. До сих пор мы никак не можем нормально определить статус уполномоченного по правам предпринимателей в регионах. Сейчас эта работа близится к финалу. Я от Бориса Юрьевича Титова [уполномоченного при президенте по защите прав предпринимателей] получил целый ряд предложений, в том числе, например, об участии бизнес-омбудсмена в качестве третьей стороны в суде. Все они заслуживают самого пристального внимания и обсуждения, и мы сейчас, в самое ближайшее время, этим займемся.