От редакции: Орлы и звезды
На днях великая княгиня Мария Владимировна обратилась в Генпрокуратуру с заявлением о реабилитации последнего российского царя Николая II и его семьи. Наследники братьев и сестер императора пытаются разрешить парадокс между церковным и юридическим статусом самодержца. Сейчас святой Николай, канонизированный в августе 2000 г. Русской православной церковью, формально поражен в правах по решению ЦИК РСФСР о его содержании под стражей. Мария Владимировна уверена: лишение монарха свободы в ноябре 1917 г. и расстрел царской семьи 17 июля 1918 г. в Екатеринбурге по инициативе местного исполкома – это внесудебная расправа. А значит, Николай и его семья должны быть реабилитированы согласно закону о реабилитации жертв политических репрессий.
Как пояснил “Ведомостям” личный секретарь императорской семьи Александр Закатов, речь идет только о посмертном восстановлении гражданских прав царя и его ближайших родственников. Никаких требований о возвращении имущества после реабилитации императорская фамилия выдвигать не намерена. Тем не менее среди юристов нет единства по вопросу о возможности реабилитации Николая. Ее сторонники указывают, что четверо родственников последнего самодержца – великие князья, расстрелянные по решению Петроградской ЧК в 1919 г., уже реабилитированы Генпрокуратурой в 1999 г. Чтобы еще усложнить и без того запутанный клубок, можно добавить, что инициаторы расстрела царской семьи – председатель президиума Уральского областного исполкома Александр Белобородов и окружной военком Филипп Голощекин тоже были признаны жертвами репрессий в первую волну реабилитации после ХХ съезда КПСС.
Глава думского комитета по уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Павел Крашенинников и член совета Федеральной адвокатской палаты Юрий Костанов сомневаются в целесообразности реабилитации царя из-за неясности ее правовых последствий. Впрочем, власть, полагает Крашенинников, может подтвердить свое негативное отношение к жестокой бессудной расправе над Николаем и его приближенными, уже высказанное летом 1998 г. при захоронении останков царской семьи.
Есть и еще одно мнение: Николай не подлежит реабилитации как виновник преступлений против человечности – например, расстрела рабочей демонстрации в Петербурге в январе 1905 г. и жестокого подавления ряда восстаний в 1905–1906 гг.
Решение задачи реабилитации последнего самодержца будет не столько юридическим, сколько морально-политическим. Эта проблема стоит в одном ряду с несколькими не решенными в обществе вопросами об отношении новой России к своему прошлому – к имперскому прошлому, к краткому периоду республики, к советскому периоду. Нашим соседям по Центральной и Восточной Европе, столкнувшимся с проблемой прошлого на рубеже 1990-х, было в известном смысле легче. Уход от России был для них важным элементом национального самоопределения. Но у России самоопределение по отношению к собственной истории крайне размыто. Российская власть находится в сложном положении: признать себя преемником дореволюционных традиций – значит вызвать недовольство сторонников левой идеи, и наоборот. Поэтому официальная линия, сознательно или нет, стремится к максимальной эклектике, к позиции “всего понемногу”. Отсюда и облик российского офицера: с орлом на тулье фуражки, с советской звездой на околыше, он стоит под андреевским флагом под музыку сталинского гимна. Россия исправно платит по советским долгам, и в Мавзолее на Красной площади до сих пор находится непохороненный революционер Владимир Ульянов.