Издан словарь «Дягилев и музыка»

Создание энциклопедического словаря о Дягилеве и музыке сродни попытке объять необъятное. Более 300 статей посвящены композиторам, дирижерам и певцам, операм и балетам, поставленным на музыку, порой предназначенную для сцены, а порой использованную в интересах «Русских сезонов». Не всегда Дягилев встречал понимание у авторов и их наследников, судебные тяжбы с семьей Римского-Корсакова из-за вторжений в партитуру «Золотого петушка» – пример того, как новое видение театра упирается в рутину представлений о «можно и нельзя».

«Петушку», как и другим постановкам «Русских сезонов», уделена отдельная статья. Спектакли занимают важное место в книге, но есть и статьи о дирижерах, о хорах – так, впервые собрана информация о хоре Большого театра. В итоге воссоздан универсум европейской культуры начала века – Дягилев не только ставил на готовую музыку, но и заказывал ее современникам, от Лядова до Рихарда Штрауса. Культ балета в начала ХХ века связан и с хореографией Фокина, и с новой ролью мужского танца, но еще и с новой музыкой. Даже международная карьера Стравинского выстраивалась благодаря балетам, а скандал на премьере «Весны священной» был связан прежде всего с музыкой. В 20-е молодые композиторы стояли к Дягилеву в очереди – заметьте, закажите! В словаре представлены все, начиная с авторов «группы шести», Орика и Мийо, и их гуру Эрика Сати: скандальная премьера «Парада» с декорациями и костюмами Пикассо стала для французских снобов-меломанов вторым рождением этого великого композитора-отшельника.

При переиздании книги стоило бы включить статьи о тех, кому Дягилев заказывал музыку, но до премьеры дело так и не дошло. Например, в августе 1929 г., незадолго до смерти, он по пути в Венецию обсуждал с Хиндемитом будущий балет. Проявлял он интерес и к Мясковскому, но тот высокомерно отказался от сочинения «прикладной музыки».

Есть смысл в статье о самом Дягилеве – он профессионально редактировал партитуры, включая Мусоргского (ради этого погрузился в черновики «Бориса Годунова»), разыскивал в итальянских архивах редкие сонаты Скарлатти и Перголези. Стоит обновить и пристатейную библиографию – так, у автора «Ланей» Франсиса Пуленка вышел том, включающий в 5 раз больше писем, чем упомянутое в книге издание.

Можно помечтать о подобных словарях о хореографах и танцорах «Русских сезонов», о работавших с Дягилевым художниках и декораторах, полезна и антология критики начала века, и хотя бы краткий перечень рецензентов. Все это требует кропотливой работы и может показаться утопией в эпоху прагматизма – но масштаб самого Дягилева таков, что нет ничего выглядящего невозможным.

Парфенова И. Н., Пешкова И. М. Дягилев и музыка. Словарь.

М.: Артист. Режиссер. Театр. 2017. – 432 с.