Одни плохие парни

“Город грехов” сделан по той же новой технологии, что и недавний “Небесный капитан и мир будущего”. Актеры, среди которых много звезд – Брюс Уиллис, Микки Рурк, Клайв Оуэн, Бенисио Дель Торо, Элайджа Вуд, Бриттани Мёрфи и др., – играли на фоне специальных экранов, позволяющих потом дорисовать на компьютере любую окружающую среду. В основе – знаменитые в Америке и выходящие теперь у нас графические романы Фрэнка Миллера, отталкивающиеся от традиции film noir. Миллер долго отказывал всем в праве на экранизацию, боясь, что Голливуд их выхолостит. Но согласился, когда Родригес предложил ему стать сорежиссером и пробно вместе с ним поставил первую сцену – ту, с маньяком, сыгранным Джошем Хартнеттом, которой фильм в итоге и открывается. Поскольку по правилам режиссерской гильдии США у фильма не может быть двух постановщиков (особенно если второй – чужак), Родригес решился на радикальный шаг: вышел из состава гильдии. “Город грехов” – редкое кино, в котором, пожалуй, почти нет хороших парней, правда, есть хорошие девушки.

– Стремились ли вы в “Городе грехов” побить рекорды экранной жестокости? Или вы вообще не считаете фильм жестоким, поскольку комикс – жанр условный, а происходящее можно счесть и черным юмором?

– Нет, фильм, конечно, жестокий и обязан был стать таким, хотя ни к каким рекордам мы не стремились. Романы Фрэнка Миллера – о тьме, о темной стороне мегаполиса и людских страстей. Когда я еще только начал увлекаться книгами Фрэнка, я подумал: “Да-а… Эта первая часть – безумно крутая”. Потом смотрю – а вторая еще круче. Моя трилогия “Эль Мариачи” – “Десперадо” – “Однажды в Мексике” тоже в меру жестокая. Но там другие источники вдохновения, игра в современный вестерн, мексиканская экзотика, много иронии над канонами боевых жанров – так что идеология в целом иная. Я взял для экранизации сразу три романа Фрэнка, т. е. три различные истории, и переплел их сюжеты в фильме потому, что только таким образом можно было дать аудитории возможность понять, что такое “Город грехов” и о чем он. По одной истории вы не составили бы полного впечатления. Кстати, когда спустя время фильм выйдет на DVD, появится возможность смотреть его в иной последовательности. Каждую историю по отдельности, причем фильм будет поделен даже не на три, а на четыре части, а в истории Желтого Ублюдка будет 15 дополнительных, совсем уж не детских минут, пока что мной вырезанных.

– Неожиданно, что вы перешли к жесткому фильму после трех детских “Детей шпионов”.

– Ничего странного, я люблю разные жанры. Вы удивитесь, но я люблю, например, правильную традиционную драму, хотя еще таких не делал. Мой главный азарт – творить на экране собственную реальность. Кроме того, я предпочитаю работать над двумя разными фильмами одновременно, переключаясь с одного на другой. “Детей шпионов” я снимал параллельно с “Однажды в Мексике”, где тоже достаточно крутизны – вспомните хотя бы Джонни Деппа с дырами вместо глаз. Теперь я снова делал два фильма разом. Через две недели в Америке выходят мои “Приключения мальчика-акулы и девочки-лавы” – вновь, как и последние “Дети шпионов”, в формате 3D. Сценарий мы написали вместе с моим семилетним сыном Рейсером.

– Можно ли назвать “Город грехов” “Криминальным чтивом” нового поколения? Тарантино впервые явил миру людей, воспитанных исключительно массовой культурой и ведущих себя так, словно они персонажи кинофильма. Вы в “Городе грехов” показываете людей, которые сформированы уже не массовой культурой вообще, а конкретно комиксами. Ведут себя, словно их персонажи. Потому они не аморальны даже, но внеморальны. И все, даже условно хорошие, – настоящие маньяки. Согласны?

– Я бы не возражал против сопоставления нашего с Фрэнком “Города грехов” с “Криминальным чтивом”. Но не подходил бы к обоим фильмам со слишком моралистической идеологией. Все-таки эти дикие персонажи и для меня, и для Квентина очень интересны. Мне иногда говорят сейчас: что это у вас возникло такое мрачное мироощущение? Да разве оно мрачное? Этот фильм при желании можно рассматривать и как комедию.

– Кто был инициатором того, что одну из сцен срежиссировал Тарантино? Вы или Квентин?

– Я. У Квентина сохраняется недоверие ко всем новоявленным методам съемки. Он сторонник традиционной работы. В частности, считает, что снимать надо непременно на кинопленку, кино-, а не цифровой камерой. Я хотел, чтобы он сам убедился в том, какие возможности дают новые технологии и как убыстряют творчество. И позвал его на день на свою студию Troublemaker в Остин, Техас, где мы и снимали фильм на фоне зеленых экранов. Квентин ставил тот эпизод, когда Дуайт везет в машине мертвого Джекки Боя (т. е. актер Клайв Оуэн актера Бенисио Дель Торо), во лбу которого торчит рукоятка пистолета, и Дуайту видится, будто Джекки Бой с ним общается. Поначалу Квентин не мог привыкнуть к тому, что на площадке не будет даже имитации автомобиля, а мы его потом дорисуем. Но к вечеру втянулся и был впечатлен тем, как быстро ему удалось смоделировать эпизод. Квентин потом сказал, что, действуй он традиционными методами, потратил бы месяцы.

– В конкурсе Каннского фестиваля не часто встретишь картину боевого жанра. Почему, вы считаете, дирекция отобрала “Город грехов”?

– У меня давние контакты с фестивалем. Именно тут когда-то прошла премьера “Десперадо” – на полуночном просмотре, и я до сих пор вспоминаю бурную реакцию каннской аудитории: такую редко где встретишь. Что до “Города грехов”, то ясно, что это не типичное американское голливудское кино. Фильм и сделан-то вне системы голливудского студийного производства. И совершенно отличен от голливудских картин по идеологии. Думаю, представителей Каннов привлек и визуальный стиль “Города грехов”, который они не встречали прежде ни в каком другом фильме.

– У вас куда ни кинь все выходят трилогии. “Город грехов” тоже в результате оформится в трилогию?

– Во всяком случае, Фрэнк работает над сценарием второй серии.