Борис Йордан, владелец группы “Спутник”
– “Роснефть” – очень интересная компания, но пока инвестбанки, консультирующие ее, не представят потенциальному покупателю отчетность “Роснефти”, трудно говорить о возможных инвестициях в эти акции. Мы будем рассматривать бумаги “Роснефти” в качестве объекта инвестирования, но это будут (если, конечно, будут) спекулятивные, а не стратегические инвестиции.
– Государство продемонстрировало два способа национализации – выкуп по более-менее рыночной цене (“Сибнефть”) и раскулачивание (ЮКОС). Как вы думаете, будет ли национализирован “Норникель” и каким способом?
В конце 1990-х гг. Борис Йордан был одним из самых известных американцев в России. Без него не обходилась практически ни одна крупнейшая сделка того времени – шла ли речь о покупке акций нефтяной компании “Сиданко” британской BP или об участии Джорджа Сороса в приватизации “Связьинвеста”. “Кто-то себя Наполеоном называет, но это не значит, что он такой и есть”, – съязвил тогда про Йордана бывший вице-мэр Москвы, а ныне нижегородский губернатор Валерий Шанцев. После того как в 2003 г. “Газпром” уволил его с поста руководителя телеканала НТВ, Йордан вернулся в свою компанию “Спутник” и с тех пор редко появлялся на публике. О своих нынешних проектах он рассказал “Ведомостям”.
– Последние пару лет о Борисе Йордане почти ничего не слышно. Куда вы пропали?
– Я осознанно давно не общаюсь с журналистами. Я устал от публичности, когда руководил НТВ, ведь медиабизнес публичен по своей сути. Все это сильно мешало моей работе, отнимало много сил. Я решил не заниматься публичными вещами и использовать свои связи и контакты только в интересах бизнеса.
– Вы руководите группой “Спутник”. Вы ее акционер?
– Это частная инвестиционная компания. У меня контрольный пакет.
– И чем ваша компания сейчас занимается?
– Последние два года мы сконцентрировались на прямых инвестициях как на российском, так и на западном рынках. Мы вкладываем в компании быстро растущих или консолидирующихся отраслей. За рубежом мы приобрели три уникальные компании в Англии, Германии и США. Недавно мы объявили о сделке по объединению одной из крупнейших в Европе компаний в сфере collocation (“гостиница для компьютеров”) Redbus Interhouse c основным конкурентом – Telecity. Купили в Германии производителя авиадвигателей Thielert. Это экономичные двигатели, на которых летают беспилотные самолеты-разведчики, в том числе над Ираком. В ноябре мы провели IPO этой компании на немецком рынке: разместили 30% акций и привлекли 160 млн евро. Кроме того, после “Связьинвеста” и “Системы” группа “Спутник” является крупнейшим акционером МГТС. Эта компания сейчас консолидируется с “Комстаром”, готовится к IPO. Нам очень интересен этот актив.
– Вы только скупаете активы или продаете тоже?
– И продаем. В течение последних лет “Спутник” продал стратегические доли в радиостанции “Европа Плюс” французской Logardere, в крупнейшем украинском операторе сотовой связи “Киевстар” [норвежской] Telenor, реализовал доли в Новолипецком металлургическом комбинате, “Новошипе”, “Сиданко”.
– Суммы сделок не назовете?
– Не могу. Но сделки были очень крупными. Обычно мы вкладываемся в бизнес на стадии развития, консолидации отрасли, а затем, когда бизнес достигает определенного уровня, выходим из проекта. Стараемся держать 50% инвестиций в России, а остальные 50% – на Западе. При этом мы управляем собственными средствами и привлеченными деньгами.
– А чьи деньги привлекаете?
– Это крупнейшие западные инвестфонды. Три-четыре года назад мы управляли $1 млрд внешних средств. Сейчас под различные проекты мы используем собственный капитал, деньги инвестфондов, берем кредиты у банков для отдельных проектов. Для себя мы приняли решение – инвестировать в проекты с капитализацией от $25 млн до $500 млн, чтобы не конкурировать с крупными западными инвестфондами. Мы находимся в той нише, в которой этим фондам играть невыгодно. Им неэффективно вкладывать “лишь” десятки миллионов долларов. Хотя варианты партнерства с некоторыми инвестфондами и компаниями, в чьи интересы входят прямые инвестиции в российский бизнес, мы рассматриваем.
– Как бы вы оценили размер активов, которые сейчас находятся под управлением “Спутника”?
– Это сотни миллионов долларов, где-то полмиллиарда. В оценках бизнеса я стараюсь всегда быть консервативным.
– У вас был такой проект, как Национальная лесоиндустриальная компания (НЛК). Говорят, вы ее продали?
– Компанию я не продавал. Наоборот, у нее большие перспективы развития. Хочется реструктуризировать этот бизнес, сконцентрироваться на глубокой переработке леса, домостроении. А IPO будем проводить, только когда компания будет готова к этому. Я считаю, что выводить на IPO компанию нужно тогда, когда она имеет оборот не меньше $500 млн.
– А зачем вам понадобилось полностью выкупать “Афишу индастриз”?
– В “Афише” очень сильная команда, хороший брэнд, у него большое будущее. Мы планируем серьезно развивать свой издательский бизнес. Журнал “Большой город” очень успешен, и мы хотим вывести его на федеральный уровень. В течение следующего года мы планируем запустить “Большой город” в Петербурге, а затем еще в восьми крупнейших городах России. Также будем развивать свой интернет-проект “Афиша.ру”, будем наполнять его новой начинкой для всех видов развлечений.
– Какие-то новые журнальные проекты есть в планах?
– Мы не стремимся выпускать как можно больше газет и журналов, наша цель – сделать каждый свой медийный проект прибыльным. У нас есть хорошие идеи, но многое зависит от отраслевых тенденций. Например, проблема дистрибуции в России сейчас стоит очень остро. Сегодня сложно запустить новый журнал, поскольку львиную долю маржи оставляют себе распространители. Поэтому мы ищем альтернативные способы дистрибуции.
– Сколько вы хотите вложить в новые издательские проекты?
– Вопрос в эффективности вложений. Можно ведь вложить и $10 млн, и $50 млн, но при этом недостаточно эффективно. Вкладывать капитал и усилия следует в консолидацию отрасли, покупку и слияния с другими игроками. Фрагментация себя не оправдывает.
– Вы объявили о планах расширения компании “Ренессанс Страхование”, пообещали вложить в покупку конкурентов около $100 млн. Выбрали уже объекты для поглощения?
– Сейчас на рынке много страховых компаний, которые продаются. Отрасль обречена на консолидацию из-за чрезмерного количества несостоятельных игроков и улучшения системы нормативов капитализации и резервирования. Среди активных игроков очень мало действительно хороших, крепких компаний. А объединить хорошую компанию с плохой – значит получить в итоге плохую. Мы изучили десятки компаний, но лишь две-три из них нас устраивают. Надеемся, что на этом покупки не завершатся.
– Есть ли у вас какой-то проект, которому вы отдаете предпочтение?
– Ко всем нашим проектам я отношусь с большим интересом, будь то компания “Спутник Лабс” с оборотом $5 млн или “Ренессанс Страхование” с оборотом почти $200 млн. И я предъявляю к менеджменту этих компаний одни и те же требования – нужно быть профессиональным, лидирующим игроком своего рынка, делать хороший продукт, быть прибыльным. Фонды прямых инвестиций во всем мире ведут так свой бизнес.
– А в России это получается?
– Основная проблема – привлечение сильных менеджеров. В России найти хороших менеджеров намного труднее, чем на Западе. Западные управленцы не понимают российской специфики. Например, [Ричард Карпович] руководитель одной из наших компаний, “Ренессанс Жизнь”, создавший успешный страховой бизнес в Польше, в России не смог перестроиться. А привлечение денег для развития бизнеса вообще не проблема. Деньги есть, идеи есть, бизнес есть, а нужных людей нет.
– В 1995 г. вы создали инвесткомпанию “Ренессанс Капитал”. Вам нравится, как эта компания развивается без вас?
– Мы очень активно работаем с “Ренессансом” и являемся одним из самых крупных клиентов этой компании. Во многих сделках “Ренессанса” за последние пять лет участвовали наши деньги. У меня очень хорошие отношения с [предправления “Ренессанс Капитала”] Стивеном Дженнингсом, мы сидим на одном этаже и часто общаемся. Я даже не чувствую, что куда-то уходил, и очень рад тому, как компания развивается.
– Недавно было открыто уголовное дело в отношении председателя совета директоров “Ренессанс Капитала” Олега Киселева, арестованы бывшие сотрудники ЮКОСа, было заведено дело против Леонида Рожецкина. Это черта сегодняшнего времени или так было в России всегда?
– Мне трудно ответить, потому что я не попадал в такие ситуации. Конечно, трудности были всегда. Но ожидать чего-то другого в стране, которая переходит от тоталитарного режима к демократии и капитализму, сложно. Проблемы будут, они традиционны для экономики переходного периода. Кстати, в такой демократической стране, как США, также привлекают к уголовной ответственности бизнесменов, нарушающих закон, скрывающих свои реальные доходы, уходящих от налогов.
– Вы среди многих других известных предпринимателей предлагали свой план и свое участие в спасении ЮКОСа. Как вы считаете, почему компанию не удалось спасти?
– Я не миссионер и никогда не занимался спасением ЮКОСа. У меня был опыт помощи западным миноритариям НТВ, у которых был 5%-ный пакет акций компании. Они находились между государством и Гусинским. Они обратились ко мне с просьбой о помощи и в итоге достойно, без серьезных потерь, вышли из того проекта. Несколько крупных миноритариев ЮКОСа попросили меня помочь договориться с компанией и государством. Я сказал им: если вы объединитесь в одну группу, я буду представлять ваши интересы. Но у них это не получилось – во многом из-за того, что некоторые не верили в банкротство ЮКОСа. Изначально это было не мое предложение, а предложение мне. Потом моя переписка с одним из акционеров ЮКОСа попала в прессу, и так стало известно о моем несостоявшемся “посредничестве”.
– Считаете ли вы акции “Роснефти”, которые предполагается выставить на биржу, выгодным вложением?
– Когда вы работали в “Газпром-медиа”, вам часто приходилось встречаться с Алексеем Миллером. Как, по вашему мнению, ему удалось справиться с задачей управления крупнейшей корпорацией страны?
– Алексей Борисович провел колоссальную работу и всех нас удивил. Когда я пришел в “Газпром-медиа”, то ничего не знал о медиабизнесе и поэтому круглые сутки сидел за учебниками. Миллер точно так же учился газовому бизнесу. Он справился со многими трудностями, и во многом благодаря ему “Газпром” сегодня очень уверенно себя чувствует. Компания последние полтора года динамично развивается, в хорошем смысле поражая финансовыми результатами. Миллер очень профессионально выстроил эффективную структуру управления.
– После вашей отставки в январе 2003 г. пресс-секретарь Госдепартамента США Ричард Баучер заявил, что “под руководством Бориса Йордана НТВ стала одной из самых интересных и независимых на российском телевидении. Мы очень надеемся на то, что НТВ сохранит свой независимый дух при новом руководстве”. Как вам кажется, удалось ли каналу сохранить этот дух?
– Это исключительно политическое высказывание. Но я не политик и по этому поводу могу сказать только одно. Единственное, что меня беспокоит, – это потеря рейтинга НТВ. Если при моем руководстве НТВ агрессивно конкурировало за зрителя и рекламу с “Первым каналом” и РТР, то сегодня компания в рекламном отношении уступает даже СТС. Проблема нынешнего НТВ в том, что канал утратил свою индивидуальность, поэтому он потерял и аудиторию, и рекламные рейтинги. Но я уверен, что [гендиректор НТВ] Володя Кулистиков понимает эту проблему и работает над ее решением.
– Когда вы руководили НТВ, приходилось ли вам сталкиваться с цензурой?
– Проблем возникало не больше, чем на любом другом канале в России и даже в США. Мне никто не запрещал делать то, что я делал. Работалось спокойно и без проблем.
– А ваш бонус при увольнении из “Газпром-медиа” составил $10 млн или $70 млн?
– Не могу называть эту цифру. Могу сказать только, что все обязательства по контракту передо мной “Газпром” выполнил.
– Не расстраиваетесь, что вашей фамилии нет в списке Forbes?
– Напротив, я спокойно к этому отношусь. Еще мой отец говорил мне: “Борис, чем реже ты будешь появляться в подобного рода списках, тем лучше для тебя”.
– В конце 1990-х гг. у вас были совместные проекты с Владимиром Потаниным. А сейчас?
– Мы с Владимиром Олеговичем встречаемся, но совместного бизнеса у нас сейчас нет.
– Недавно, когда я встречался с [гендиректором “Норникеля”] Михаилом Прохоровым, мы беседовали о развитии “Норникеля”, и он не говорил о планируемой продаже компании. О варианте ЮКОСа я даже говорить не хочу – это абсолютно нерыночный метод. А “Сибнефть” стала успешным, по низкой цене, приобретением “Газпрома”. Если его руководители этого добились, молодцы. Но как можно говорить о национализации “Сибнефти”, если значительная доля в “Газпроме” принадлежит западным акционерам?
– Какое будущее, на ваш взгляд, ожидает “Связьинвест“?
– “Связьинвест” нужно приватизировать. Ведь случаи эффективного рыночного управления госкомпаниями скорее исключение, чем правило. А инвестиции в развитие “Связьинвеста” могут стать очень привлекательными после приватизации.
– А есть ли в России госкомпании, которые управляются рыночными методами?
– Как пример, РАО ЕЭС и “Газпром”, в последнее время и в ОАО “РЖД” есть положительное движение в этом направлении. Государству будет выгоднее, если РЖД станет частной компанией, ведь рыночные деньги для управления лучше. Я сторонник того, чтобы у государства вообще не было коммерческих активов. Тысячу раз доказано, что частные руки намного эффективнее управляют бизнесом. Но к приватизации нужно отнестись осторожно, поскольку выкидывать крупнейшие инфраструктурные активы на рынок без подготовки тоже неправильно. Реформа РАО ЕЭС, где уже пять лет идет реструктуризация, – пример того, как это нужно делать. А “Газпром” и РЖД пока не готовы к продаже на рынке, они недостаточно структурированы для этого.
– Ваш старший брат Николай Йордан работает в Deutsche Bank. Вам удается чем-то помочь ему в российских проектах банка?
– Мы близко общаемся. Он очень влиятельный банкир на российском рынке, участвует во многих крупных сделках. Но мы независимые бизнесмены, и в моей помощи брат не нуждается.
– Как вы оцениваете назначение Дмитрия Медведева первым вице-премьером?
– Я абсолютно уверен, что назначение Медведева в правительство будет способствовать решению важных государственных задач. Мне знакомы его профессиональные качества, он реформатор и лидер, который сможет эффективно работать с командой Грефа и Кудрина.
– В 1992–1995 гг. вы были экспертом в Российском центре приватизации. Сбылись ли те планы будущего России, которые тогда рисовались?
– Эти планы не только сбылись, они нас всех поразили. Перемены произошли колоссальные. В 1992 г. я приехал из самой развитой страны мира [США] в Москву, где был один-единственный приличный ресторан, а по дорогам ездили 2–3 (может быть, утрирую, но было такое ощущение!) машины. Ничего нельзя было купить или продать! А сегодня у нас в стране полностью рыночная экономика, миллиарды долларов торгуются на фондовом рынке, потребительский рынок растет сумасшедшими темпами. За 14 лет развития это фантастический результат. Централизация власти для России – верный путь, хотя я считаю, что политика Ельцина по разрушению тоталитарного государства тоже принесла свои плоды. Владимир Путин уничтожил анархию, которая царила в государстве. А председательство России в G8 – гигантское достижение национальной политики.