30 млрд руб. на борьбу с собой
В конце прошлого года правительство утвердило концепцию развития таможни на ближайшую пятилетку. Масштабное техническое обновление и улучшение администрирования, по расчетам таможенников, приведет к ежегодным дополнительным поступлениям в бюджет по $5,5 млрд. Возможности обходить закон уменьшатся, серому импорту придется легализоваться, объясняет директор департамента госрегулирования внешнеторговой деятельности Минэкономразвития Галина Баландина.
Вчера первый заместитель руководителя Федеральной таможенной службы (ФТС) Владимир Шамахов рассказал, что для воплощения концепции в жизнь необходимо 89 млрд руб. Эти деньги будут расходоваться в течение пяти лет, при этом 13 млрд руб. пойдет на техническое оснащение, 24 млрд руб. – на обустройство государственной границы, 5,5 млрд руб. – на создание системы электронного декларирования, 4 млрд руб. – на налаживание информационного обмена с иностранными таможнями, 1 млрд руб. – на создание центра обработки ценовой информации.
Еще 30 млрд руб. таможенники планируют направить на “борьбу с проявлениями коррупции и должностными преступлениями”, рассказал Шамахов. “Речь не идет о создании каких-то спецподразделений [по борьбе с коррупцией]”, – подчеркивает он. Деньги нужны, чтобы повысить зарплату сотрудникам таможенных органов – в течение пяти лет она должна вырасти на 25%, объясняет чиновник. Часть средств пойдет на оплату труда новых сотрудников, которые будут работать в новых инспекционно-досмотровых комплексах и обслуживать информационные системы.
Коррупция на таможне – больной вопрос. “Криминал, связанный с пересечением границы Российской Федерации, приобрел тотальный характер. В него включены и правоохранительные структуры, а зачастую и суды”, – заявил министр экономического развития и торговли Герман Греф на декабрьском заседании правительства. Премьер Михаил Фрадков пожаловался тогда, что “криминал настолько врос в таможенные органы”, что даже мешает правительству увидеть полную картину происходящего в экономике “и понять, кого из отечественных производителей надо поддерживать государству”. Чтобы сократить масштабы коррупции, Греф тогда предложил в три раза поднять зарплаты таможенникам.
Его подчиненные против такого радикализма. “Повышение зарплат стоит не на первом месте. Гораздо важнее ограничить непосредственное общение таможенников и компаний за счет перехода на современные технологии”, – рассуждает чиновник Минэкономразвития.
“Связь между уровнем зарплаты и коррупционными издержками компаний, конечно, существует, но не такая прямая”, – соглашается замдиректора Межведомственного аналитического центра Юрий Симачев. За одну “услугу” таможенник может получить $50 000–100 000, так что даже повышение зарплаты до $2000–3000 не решит проблему коррупции. В западных странах коррупция ниже не только потому, что у чиновников высокие зарплаты: даже при одном подозрении во взятке госслужащий лишается должности и теряет право на пенсионное обеспечение, говорит Симачев.
Таможенный брокер, пожелавший остаться неназванным, считает, что повышение зарплат все-таки поднимет престиж профессии и привлечет в ряды таможенников профессиональные кадры. “Но лучше бы они потратили деньги на улучшение системы управления рисками”, – говорит брокер. Сейчас таможенники пользуются очень грубыми критериями, из-за чего даже добросовестные компании попадают в базу подозрительных компаний, поясняет он. Гендиректор таможенного холдинга “Группа Тарго” Татьяна Круглова советует в первую очередь финансировать обновление таможенной инфраструктуры и повышение квалификации специалистов, а также создание доступной базы судебных решений по таможенным вопросам.