Цитата недели


«Такой проект не может быть осуществлен без взаимодействия с властью».

Анатолий Чубайс, Гендиректор «Роснано»

В совместном заявлении основатели СПС Чубайс, Егор Гайдар, а также и. о. председателя партии Леонид Гозман констатировали, что СПС в его нынешнем виде не имеет будущего. А «наличие сильной правой, либеральной, демократической партии» необходимо. Однако невозможно без сотрудничества с властью, презюмируют отцы-основатели (не уточняя почему).

«Возможно, нам не удастся защитить наши ценности в полном объеме, как нам бы хотелось, – предупреждают авторы. – Но нас уж точно не заставят защищать чужие».

Сегодня уже мало кто вспоминает, что СПС возникал именно как прокремлевский проект. И прошел в Думу – в первый и последний раз в 1999 г. – под лозунгом «Путина – в президенты, Кириенко – в Думу». Чубайс был тогда экс-руководителем администрации президента, Борис Немцов – экс-вице-премьером, Сергей Кириенко вскоре стал полпредом президента.

СПС не собирался быть оппозиционным. Стал по субъективным причинам. И двум объективным. Ставка на полуторапартийную систему: «Единая Россия» захватила и правую поляну, оттеснив остальных на обочину. А главное – СПС попытался стать партией, т. е. действовать, исходя из объявленных принципов. Например, настаивать на освобождении Михаила Ходорковского, когда Путин велел «прекратить истерику». Или на целиком профессиональной армии – когда Сергей Иванов заявил, что этому не бывать.

В новом веке стать самостоятельным и успешным политпроектом не удалось никому, а из «старичков» уцелела лишь КПРФ, но и ее 20%-ную базу власти сумели почти уполовинить. У СПС было максимум 8%. Этот показатель обнулили без проблем.

Признание в том, что курс на независимость был тупиковым, не случайно произошло через полгода после смены власти в Кремле. Когда выяснилось, что на деле смены власти, а значит, и курса не случилось.

Можно не сомневаться, что новая структура будет зарегистрирована по всем правилам в Минюсте. Есть шанс, что она получит маленькую фракцию в Думе. Весь вопрос в том, будет ли она партией. И не заставят ли ее защищать, вопреки декларации, «чужие ценности».