Глубокий кризис, стагфляция или технический спад: что ждет мировую экономику
Рецессия будет официально зафиксирована в середине 2023 года, ожидают эксперты
Экономисты западных аналитических институтов все чаще предупреждают о риске близкой рецессии в крупнейших развитых странах и меняют свои оценки исключительно в негативную сторону.
С прогнозом спада в США и Германии 15 июля выступили экономисты Deutsche Bank. По их мнению, на рынках произошли серьезные изменения после публикации 13 июля данных, показавших ускорение роста потребительских цен в США. Динамика фьючерсных рынков позволяет почти со 100%-ной вероятностью ожидать рецессии в американской экономике до конца 2022 г. Эксперты Deutsche Bank прогнозируют спад в Германии на 1% в 2023 г. из-за проблем с энергоносителями.
В докладе Международного валютного фонда (МВФ), опубликованном 12 июля, подчеркивается, что США будет «все сложнее» избегать рецессии. Институт ухудшил оценки экономики: прогноз роста на 2022 г. снижен с 2,9 до 2,3%, ожидание реального роста ВВП на 2023 г. – с 1,7 до 1,0%. Спустя несколько дней директор департамента МВФ по вопросам стратегии, политики и анализа Джейла Пазарбашиоглу в интервью Bloomberg предупредила, что в следующем отчете планируется еще более существенно понизить прогноз глобального экономического роста.
О неминуемости рецессии в ближайшие 12 месяцев в США, странах – членах ЕС, Японии, Южной Корее, Великобритании, Канаде и Австралии 4 июля заявил главный экономист крупнейшей брокерской компании Nomura Роберт Саббэраман. Основной причиной рецессии он назвал повышение ставок центральных банков для погашения инфляции.
Всемирный банк (ВБ) в своем июньском докладе также понизил прогнозы по росту ВВП в развитых экономиках до 2,6% год к году в 2022 г. (с январских 3,8%) и до 2,2% год к году в 2023 г. (с январских 2,3%). Оценки по экономике США и еврозоны были ухудшены на 1,2 п. п., Японии – на 1,7 п. п. «Для многих стран будет очень сложно избежать рецессии», – комментировал тогда отчет ВБ его президент Дэвид Малпасс. На заседании глав финансовых ведомств и Центробанков стран G20 15 июля он подчеркнул, что «в мире назревает гуманитарная и экономическая катастрофа». Кроме рецессии многие страны сталкиваются с риском неконтролируемой инфляции, обесценения валюты и резкого сокращения международных резервов. Помимо резкого повышения ключевых ставок центральных банков крупнейших экономик причинами возможной рецессии ВБ в своем отчете называл конфликт на Украине, локдауны в Китае и разрушение цепочек поставок.
Несмотря на различие в моделях, все экономисты мотивируют ожидаемый спад двумя одновременными тенденциями: во-первых, разгоном инфляции, во-вторых, неизбежным повышением ключевых ставок центральными банками, чтобы этот рост цен погасить. Фактически экономики оказались в ловушке программы количественного смягчения, длившейся, хотя и с разной интенсивностью, на протяжении последних десятилетий и с особым масштабом развернутой в коронакризис.
Инфляция вышла из-под контроля
Политику количественного смягчения страны еврозоны проводили в рамках борьбы с серией кризисов: начиная с 2008–2009 гг. и до нынешнего коронавирусного. Вливание денег в экономику в рамках этой политики до какого-то момента никак не влияло на цены: деньги либо потреблялись финансовыми рынками, либо просто оседали на резервных счетах коммерческих банков в центральных банках стран Европы. Но пандемия COVID-19 резко повысила инфляционные риски, вызвав асимметричные скачки цен на различные товарные категории.
Знак спада
Term spread – это разница по ставкам между 10-летними и трехмесячными гособлигациями США. Это достаточно устойчивый индикатор предсказания рецессии не только в США, но и в других развитых странах. Если он заходит в отрицательную зону, т. е. ставки по 10-летним облигациям оказываются ниже, чем ставки по трехмесячным облигациям, это показывает, что деловую активность на ближайшие месяцы бизнес воспринимает хуже, чем в прошлом. И тогда можно начинать говорить о возможной рецессии. Term spread, таким образом, опирается на способность бизнеса предвидеть события на ближайшие месяцы или даже год.
Инфляция в крупнейших мировых экономиках продолжает достигать рекордных значений. В июне в еврозоне она составила 8,6% в годовом выражении, в мае – 8,1%, следует из предварительных оценок Евростата. Это является рекордным показателем за всю историю подсчетов службы. В США в июне инфляция также продолжает бить рекорды почти за полвека: она достигла рекорда в 9,1% в годовом выражении – выше консенсус-прогнозов, в Канаде – 7,7%.
Мягкими регуляторными мерами погасить инфляцию уже не получается, поэтому центробанки вынуждены отвечать на это повышением ключевых ставок. ФРС приступила к ужесточению денежно-кредитной политики в марте, впервые с 2018 г. повысив базовую процентную ставку – на 0,25 п. п. до 0,25–0,5% годовых, в мае регулятор увеличил ее на 0,5 п. п. до 0,75–1%, а в июне – сразу на 0,75 п. п. (самое резкое повышение с 1994 г.) до 1,5–1,75%. К концу года, по прогнозам ФРС, она превысит 3%. 1 июня Банк Канады повысил ставку с 1,0 до 1,5% год к году. Ставка Европейского центрального банка на данный момент составляет минус 0,5% год к году, при этом эксперты ожидают ее повышения на 25–50 базисных пунктов.
Звонил ли колокол
Для всех традиционных опережающих индикаторов рецессии на данный момент характерна очень большая степень неустойчивости, полагает директор Центра исследования финансовых технологий и цифровой экономики «Сколково-РЭШ» Олег Шибанов. По его словам, можно отметить сокращение объемов грузоперевозок и в связи с этим ожидать сокращения деловой активности. Также характерно, что показатель потребительских расходов – основной драйвер экономики – ведет себя крайне необычно, отмечает эксперт, например, они растут гораздо медленнее в месяцы подъема вроде декабря. Но пока что все это не может считаться 100%-ными сигналами рецессии, наиболее устойчивым индикатором экономисты считают так называемый term spread (разница доходностей долгосрочных и краткосрочных облигаций минфина США), отметил Шибанов. Он все еще находится в уверенно положительной зоне, обратил он внимание. 15 июля показатель term spread составлял 0,56 п. п. Но в целом он довольно устойчиво снижается по крайней мере с мая, когда его уровень превышал 2 п. п. Значения, близкие к 0,5–0,6, были в последний раз зафиксированы в период острой фазы пандемии в мае – июне 2020 г.
В текущем году этот индикатор в отрицательную зону не заходил и поэтому уверенно говорить, что мы получили сигналы о рецессии, было бы слишком смело, замечает Шибанов. Никто не исключает, что рецессия возможна, но пока точных подтверждений тому мы не видим, заключает эксперт.
Такие явления в экономике, как увеличение издержек многих компаний из-за бурного роста цен на сырье или повышение инфляции в крупнейших экономиках, также не могут считаться точными предвестниками рецессии, поскольку эти явления в нынешних условиях не приводят к таким глубоким спадам, как, например, в 1970-х гг., добавляет Шибанов.
В связи с продолжающимся ужесточением денежно-кредитной политики прогнозы экономического роста в ближайшее время будут и дальше пересматриваться в сторону ухудшения – вплоть до стагфляции мировой экономики, считает ведущий эксперт института «Центр развития» НИУ ВШЭ Сергей Пухов. Рост геополитической напряженности, разрушение цепочек поставок сырьевых и продовольственных товаров, а также рост цен производителей и высокая инфляция вынуждают регуляторов ужесточать свою политику, что неизбежно ведет к замедлению и в отдельных случаях к сокращению потребительского спроса и внешней торговли, указывает Пухов. Уже во втором полугодии текущего года стоит ожидать сокращения темпов роста экономик большинства стран, в которых регуляторы будут придерживаться жесткой монетарной политики. С наиболее высоким риском рецессии крупнейшие экономики столкнутся в первой половине 2023 г., прогнозирует эксперт. Впрочем, ожиданий глубокой рецессии у экспертного сообщества нет, для развитых стран она будет иметь скорее технический характер.
Наступление рецессии в экономиках развитых стран в перспективе 1–2 лет в условиях повышения ставок при борьбе с инфляцией имеет высокую вероятность, считает заведующий лабораторией анализа институтов и финансовых рынков Института прикладных экономических исследований РАНХиГС Александр Абрамов. При этом он не ожидает наступления жесткого кризиса в ближайшие месяцы. В данный момент такие экономические предикаты экономических спадов, как спреды доходностей долгосрочных и краткосрочных государственных облигаций, уровень просроченной задолженности в банках, число увольнений и индексы цен на жилую недвижимость, не указывают на высокую вероятность рецессии, если говорить, например, о США, отметил он. При этом, даже если рецессия уже началась, а мы ее не заметили, факт наступления этой ситуации было бы невозможно зафиксировать до начала следующего года, добавил эксперт.
Действительно, власти западных стран попали в каком-то смысле в западню, которую сами же себе и устроили: из-за высокой инфляции им будет трудно использовать традиционные методы стимулирования экономики с помощью денежно-кредитной и бюджетной политики, продолжил Абрамов. Госдолг еврозоны и США, не говоря уже о многих развивающихся странах, значительно превышал объем ВВП, отметил он. За период коронакризиса он вырос на порядок: повышение ставок центральными банками будет означать резкий рост госрасходов на обслуживание долга – для бюджета это очень больно. Ограниченность мер поддержки может углубить рецессию и сделать ее особо продолжительной, полагает эксперт.
«Черным лебедем» рецессии является серьезный риск конфликта вокруг Тайваня – если он реализуется, это приведет к существенному ухудшению глобальных экономических связей и наступлению глубокой и продолжительной рецессии, добавил Абрамов. Так или иначе, спад в крупнейших экономиках начнется ближе к середине 2023 г.
Экономике США скорее грозит замедление, чем рецессия, уверена доцент кафедры государственных и муниципальных финансов РЭУ им. Г. В. Плеханова Елена Воронкова. Учитывая, что американская экономика практически не отреагировала на последние решения ФРС по снижению процентной ставки, ужесточение денежно-кредитной политики в США может продолжаться в течение следующего года, но при этом процентная ставка не превысит считающийся нейтральным для американского рынка уровень в 3%, считает эксперт.
Что считается рецессией
Краткосрочный спад экономики формально рецессией не является. Чтобы констатировать вхождение в стадию кризиса, снижение объема ВВП должно длиться не менее двух кварталов подряд с темпом хотя бы минус 1,5%, согласно наиболее популярной классификации, предложенной экономистом Джулиусом Шискиным в 1974 г. Но данная характеристика не всегда себя оправдывает в связи с тем, что постквартальные показатели ВВП со временем пересчитываются. Во время рецессии в 2001–2002 гг. экономисты фиксировали колебания ВВП: он попеременно рос и падал от квартала к кварталу. Только в июле 2002 г. пересмотр данных ВВП показал, что он падает уже три квартала подряд.
В своем июньском докладе аналитики ВБ сравнивают нынешнюю ситуацию в мировой экономике со стагфляцией 1970-х гг. Такое сравнение обусловлено схожим поведением центральных банков в крупнейших мировых экономиках: повышение ключевых ставок для борьбы с инфляцией в ту эпоху оказалось настолько резким, что оно привело к глобальной рецессии, а также к череде долговых кризисов в развивающихся странах, напоминают эксперты ВБ. Нынешняя экономическая обстановка в мире схожа с ситуацией 1970-х гг. по следующим основным аспектам: шоки предложения наряду с ростом мировой инфляции в краткосрочной перспективе (чему предшествовал длительный период довольно мягкой денежно-кредитной политики в крупнейших экономиках), перспективы ослабления экономического роста в долгосрочной перспективе и уязвимость развивающихся стран перед ужесточением денежно-кредитной политики в крупных странах, отмечают в ВБ. Ключевым отличием от ситуации 1970-х гг., которое может воспрепятствовать повторению глобальной рецессии, эксперты ВБ считают усовершенствованные с того времени основы денежно-кредитной политики в развитых и развивающихся странах, которые смогли укрепить доверие населения и бизнеса к центральным банкам как к структурам, способным снизить эффекты инфляции на экономику.
Замедлить инфляцию и при этом избежать рецессии или хотя бы снизить ее глубину возможно, считают эксперты, опрошенные «Ведомостями». Среди мер, которые могли бы этому поспособствовать, они назвали снижение издержек для производителя и создание стимулов для расширения ими объема выпуска, снижение тарифов на международные перевозки и стабилизацию мировых цен на энергоносители.
Небольшие шансы избежать рецессии все же остаются, в основном они связаны с возможными улучшениями глобальных экономических связей, отмечает Абрамов. К таким улучшениям эксперт относит ослабление самоограничений стран ОПЕК+ по производству нефти, а также тарифных ограничений США на импорт китайских товаров. Тех финансовых инструментов, которыми пользуются крупнейшие экономики мира сегодня, будет недостаточно для полного снятия рисков рецессии, уверен Абрамов. По масштабу изменения, которые должны произойти в экономиках этих стран, сравнимы со структурными финансово-экономическими реформами, которые в 1970-х гг. проводили страны Европы и США для выхода из стагфляции. Тогда произошел отказ от привязки курса доллара к стоимости золота, либерализация мировой торговли и был запущен процесс ужесточения монетарной политики.
Есть ли России дело до мировой рецессии
Изоляция российской экономики от экономик развитых стран в значительной степени снизит последствия рецессии в них для России, уверены эксперты, опрошенные «Ведомостями».
С учетом того что рецессия в мировой экономике наступает на фоне сильного геополитического обострения, ее влияние на экономику России будет в основном осуществляться через внешнюю торговлю, а не через финансовые рынки, считает главный экономист агентства «Эксперт РА» Антон Табах. Скорее всего, усилится падение цен на российский экспорт, в большей степени на металлы и уголь и в меньшей степени на нефть и зерно, поскольку в этих секторах действуют другие факторы, полагает эксперт.
Влияние внешней конъюнктуры и спроса на российскую экономику будет меньшим по сравнению с последним кризисом 2009 г., считает Пухов. Из-за санкций открытость российской экономики – доля экспорта и импорта товаров в ВВП – по итогам текущего года опустится ниже 40%, а то время как в 2008 г., т. е. перед кризисом, она превышала 45%, напоминает Пухов. По его словам, изолированность российской экономики от мирового рынка капитала в случае очередного кризиса также смягчит его последствия.
В современных обстоятельствах решающее влияние на экономическую стабильность в России будет больше оказывать структурная трансформация экономики за счет собственных источников роста, поддержки предпринимательской активности, уверена Воронкова. Эффекты же внешнего фона для России важны главным образом с позиции формирования новой географии внешнеэкономической деятельности, добавляет эксперт.
