Не в деньгах счастье
Американский поэт XX в. Огден Нэш как-то написал, что любой человек предпочтет неудаче успех, точно так же, как сорняк предпочел бы быть азалией. Стремление улучшить свою жизнь обычно считается естественным свойством человеческой натуры. Однако достижение цели, по крайней мере в ее денежном выражении, может и не сделать вас счастливее. Если бы это удалось доказать, это имело бы серьезные последствия для экономической политики. Ричард Истерлин, один из первых исследователей, занимавшихся системным анализом счастья в экономике, недавно опубликовал работу, в которой предпринял попытку построить всеобъемлющую теорию, увязывающую эти два понятия (Income and Happiness: Towards a Unified Theory, Richard Easterlin, Economic Journal, July 2001). Отправным пунктом для Истерлина стали данные "Общего социального исследования", ежегодного опроса общественного мнения в США. Результаты опроса показали, что богатые люди в большинстве своем более счастливы, чем бедные, и что в течение жизни люди не становятся счастливее, даже если их доход повышается. Гипотеза Истерлина заключается в том, что с ростом дохода у человека растет и стремление достичь большего, в результате чего конечная цель - счастье - отодвигается все дальше. Иными словами, став азалией, сорняк Нэша захотел бы стать орхидеей.
Если бы можно было разорвать автоматическую увязку уровня дохода с благосостоянием, это в корне изменило бы систему принятия экономических решений. Ведь экономисты и политики постоянно подменяют понятие экономического благосостояния понятием дохода, особенно в странах с развитой экономикой. В Великобритании, например, основной целью министра финансов Гордона Брауна является повышение производительности труда. Поскольку она определяется как объем произведенной продукции в расчете на одного работника, повысить ее можно, например, убедив всех работать дольше - то есть предпочесть отдыху деньги. Но если увеличение заработка не сделает человека более счастливым, в то время как сокращение времени отдыха почти наверняка сделает его более несчастным, человек, сделавший выбор в пользу денег, лишь удалится от своей цели - счастья.
Выводы Истерлина вряд ли приведут к мгновенным изменениям в экономической теории. В частности, потому, что понятие "счастье" взято из психологии, а экономисты традиционно относятся к этой дисциплине с подозрением. Кроме того, экономисты предпочитают смотреть на поступки людей и затем делать выводы об их ощущениях, а не задавать вопросы в лоб. Поэтому, если люди выбирают работу и заработок, как это обычно происходит, экономисты предполагают, что они становятся от этого счастливее.
Однако некоторые из экономистов, например профессор Уорикширского университета Эндрю Освальд (Satisfaction and Comparison Income, Andrew Clark and Andrew Oswald, www.oswald.co.uk), выяснили, что осознание счастья неразрывно связано с уровнем дохода других людей, с которым работник сравнивает свой доход. И чем амбициознее становятся люди, тем менее они счастливы. И экономический рост может не слишком осчастливить богатые нации - он просто приводит к росту зависти.
Элегантное, пусть и слегка пространное описание этого феномена можно найти и у Нэша: "Если бы все были удачливы, никто не смог бы презирать другого, и все снова старались бы стать более удачливыми, чем остальные, чтобы было кого презирать, и так продолжалось бы до бесконечности". (FT, 15. 08. 2001).
Автор - обозреватель Financial Times