В гостях хозяйка

– Почему вы предпочитаете концерты спектаклям?

– Потому что для концерта я сама выбираю себе платье. Это самая главная причина. В опере волей режиссеров слишком часто приходится надевать ужасно нелепые, отвратительные костюмы. Они все будто сговорились, и, кажется, у них только одна цель – обезобразить женщину.

– Вы часто сбегаете с постановок, как это случилось в Сиднее четыре года назад?

– Нет. Это был первый и, надеюсь, последний раз. Я в шоке, что люди все еще говорят об этой истории. И на самом деле я не столь капризна, как могло тогда показаться. Мне всегда легко удается ладить с дирижерами и коллегами-певцами. Но я не хочу, чтобы уже после первой репетиции плакать недоумевая, зачем я сюда приехала.

– Вы испытывали трудности из-за того, что вы кореянка?

– Конечно. Большинство проблем и препятствий на моем пути возникали именно по этой причине. Оперные певицы с азиатской внешностью во всем мире, и особенно в Италии, до сих пор нечто диковинное. Многие американские, да и европейские режиссеры отказывались работать со мной, будучи уверены, что я не смогу понять их концепцию спектакля, образ мысли и культуру. Но я стараюсь реально смотреть на вещи, и, когда такое происходит, учусь не расстраиваться. Хотя, обидно оказываться дисквалифицированной из-за разреза глаз.

– Что значит быть современной оперной примадонной?

– К сожалению, современные оперные дивы утратили таинственность, которая раньше была обязательной составляющей образа примадонны. Певцы должны в буквальном смысле продавать свое имя, постоянно рекламировать себя, чтобы люди покупали их альбомы и билеты на спектакли или концерты с их участием. Чувствовать себя товаром, конечно, противно. Я не певчая птичка или музыкальный автомат, при нажатии на кнопку которого льется пение. Если я устала или подавлена, то я не в состоянии петь. Невозможно постоянно быть примадонной. А почти все дивы прошлого 24 часа в сутки носили маску недосягаемых и были фатально одиноки в реальной жизни. Я не хочу для себя подобной судьбы.

– Ваш голос звучит в фильме Романа Полански “Девятые врата”. У вас не было желания стать киноактрисой?

– Нет, потому что актриса я только в тот момент, когда у меня есть возможность петь. Я существую, только пока я пою. Если я не могу петь – это огромное горе для меня. В такие моменты мне кажется, что лучше было бы тут же умереть. Мой голос – это моя жизнь.