На пороге Золотого века
Если считать массовое долголетие признаком Золотого века, то, похоже, он вот-вот наступит. Никогда еще человек не жил так долго, и никогда еще среди нас не было так много стариков.
В 2000 году каждый пятый житель развитых стран преодолел 60-летний рубеж. Профессор биологии Стэнфордского университета Шрипад Тульджапуркар, чьи исследования Управление социального обеспечения США использует при построении демографических моделей, полагает, что к 2030 году средняя продолжительность жизни в развитых странах достигнет 100 лет. Есть и еще более оптимистические прогнозы. На последней встрече Американской ассоциации развития науки известный геронтолог Обри де Грей заявил, что человек может вполне жить и до 120 лет –
«стоит только мировой науке в ближайшие годы приложить соответствующие усилия». Правда, многие коллеги де Грея считают его, мягко говоря, чрезмерным оптимистом и даже называют этот прогноз «фантастикой». Но ведь и 100 лет совсем недавно казались совершенной фантастикой, если вспомнить, например, что еще в 1900 году средняя ожидаемая продолжительность жизни в той же Великобритании не превышала 49 лет.
Так, может быть, Золотой век действительно не за горами? Ведь наука «прилагает усилия»: что ни год, появляются все новые средства и методы лечения «болезней века». Уже сегодня полностью излечимы некоторые формы рака, и, по мнению одного из ведущих сотрудников НИИ канцерогенеза РОНЦ Геннадия Белицкого, в ближайшие лет десять проблема будет решена радикально. Клеточная и генная терапии обещают и вовсе небывалые успехи.
Конечно, даже если представить себе, что человек в 80 лет абсолютно здоров, возможности его организма все равно неуклонно сокращаются: в работу вступает генетическая программа столь же неотвратимая, как та, что ранее заставляла наш организм расти и созревать. В костном мозге остается все меньше стволовых клеток, кости становятся хрупкими, иммунная система понемногу «сокращает штаты»... Судя по всему, нынешняя средняя продолжительность жизни в развитых странах вплотную подошла к видовому пределу.
И все же, как ни парадоксально, стоит говорить о ее дальнейшем увеличении. Ведь само существование генетической программы старения означает, что ее можно и блокировать (вероятно, нечто подобное и происходит в организме людей-долгожителей). Старость – наша общая генетическая болезнь, которую есть шанс победить так же, как мы победили инфекции. Для этого, конечно, нужно очень подробно знать о механизмах старения. А ведь пока мы знаем только, что такая генетическая программа есть, – да и это до самого недавнего времени оставалось предметом споров.
И все же давайте предположим, что «технически» проблема долголетия решена. Известно отрицательное экономическое последствие этого: рост демографической нагрузки (отношение неработающих граждан – детей и стариков – к трудоспособному населению). Но его можно будет сгладить за счет повышения верхней границы трудоспособного возраста. По словам директора НИИ геронтологии Владимира Шабалина, в общественном сознании границы возрастов уже сдвинулись: «Молодым человек считается до 45 лет, средний возраст – до 65, пожилой человек – до 75, старик – до 90, долгожитель – после 90 лет».
О неожиданностях, которые ждут человечество на этом пути, парадоксально рассуждает итальянский писатель и эссеист Умберто Эко в последнем номере журнала «Эсквайр»: «Вообразим теперь, что человечество в среднем доживает до 150 лет. Тогда инициация смещается к пятидесяти годам. «Извини, что обращаюсь на «ты». – «Ну что вы, мне всего пятьдесят...» А хорошее питание (которое позволяет нынешнему подростку быть выше и крепче своих сверстников столетней давности) ничуть не замедлит полового созревания: люди будут и дальше начинать свою сексуальную жизнь рано, и попробуй уговори их не рожать детей до пятидесяти...
В обществе, в котором тридцатилетние и сорокалетние подростки будут заводить детей, государству придется вмешаться, забирая потомство под свой контроль и помещая их в детские учреждения. Любопытная перспектива: увеличение продолжительности жизни может привести к разновидности диктаторского контроля».
Оставим фантастические предположения – вот вполне официальные данные: согласно прогнозу Департамента государственного актуария Великобритании (это учреждение занимается демографическими прогнозами) один из восьми нынешних тридцатилетних британцев доживет до 100 лет. Иными словами, к середине 2070-х в Великобритании будут жить около миллиона столетних старцев.
Впрочем, Владимир Шабалин с сомнением относится к прогнозам британцев. По его словам, общемировая статистика – один 90-летний человек на 20 тысяч населения. Российским ученым действительно трудно разделить оптимизм британских и американских коллег: в России, по данным НИИ геронтологии, ожидаемая продолжительность жизни у мужчин 59 лет, у женщин – 72 года. И самое главное – в России она пока снижается: в 80-е годы это были 68 и 74 года соответственно. Так что вряд ли в обозримом грядущем миллионы столетних сограждан станут фактом российской жизни. Даже если к тому времени они будут считаться «гражданами старшего среднего возраста».