Вадим Семенов: «Связьинвест» не руководствуется указаниями от Marshall Capital»

1 апреля завершилось превращение «Ростелекома» в универсального оператора. Теперь многие функции «Связьинвеста» отпали, говорит его гендиректор Вадим Семенов
М.Новиков

2003

директор по правовым вопросам «Мегафона»

2009

советник гендиректора «Ростелекома», потом вице-президент «Ростелекома» по правовым вопросам и корпоративному развитию

2010

назначен на должность генерального директора ОАО «Связьинвест»

«Связьинвест»

управляющий холдинг. Акционеры – Росимущество (75% минус 1 акция), ОАО «ростелеком» (25% плюс 1 акция). Финансовые показатели (консолидированная управленческая отчетность, 2010 г.): Выручка – 271,6 млрд руб., чистая прибыль – 34,4 млрд руб. Контролирует «Ростелеком», «Центральный телеграф», «Скай линк», НИИ «Гипросвязь».

Сокурсник президента

«Мы учились в разных группах на одном курсе, – рассказывает Семенов. – Я даже был на той встрече [курса], записи с которой сейчас ходят по интернету, правда не танцевал» (смеется.) Ведомости

С основания «Связьинвеста» в 1995 г. идет обсуждение его дальнейшей судьбы. Чиновники в разные годы предлагали то приватизировать, то национализировать, то вовсе ликвидировать холдинг. О своем видении будущего компании рассказывает Вадим Семенов.

– Первый этап реорганизации активов «Связьинвеста» завершился. Как вы считаете, целесообразен ли второй этап реформы, слияние «Связьинвеста» и «Ростелекома»?

– Решение будут принимать правительство и акционеры – Росимущество и «Ростелеком». Заседание госкомиссии [по транспорту и связи] назначено на 20-е числа мая. В повестке дня – отчет «Связьинвеста» о проведенной реформе. Реформа проведена точно в сроки, определенные правительством. Теперь возникает вопрос: является ли это финалом или все-таки имеет смысл предпринять какие-то дальнейшие шаги?

И здесь – как государство видит процесс упорядочивания госвладения и госуправления своими телекоммуникационных активами? Давайте говорить честно, [до объединения «Ростелекома» и МРК] задача «Связьинвеста» в большей степени заключалась в управлении МРК и «Ростелекомом». Сейчас есть основной актив – «Ростелеком» и ряд других компаний. После реформы холдинга многие функции ОАО «Связьинвест» попросту отпали. Надстройка в виде холдинговой компании, 95% деятельности которой – это управление «Ростелекомом», возможно, не очень эффективный механизм управления.

Поэтому, наверное, было бы верным принять концепцию управления государственными телекоммуникационными активами. На комиссию будут выноситься разного рода сценарии, в том числе и по организации управления этими активами со стороны государства.

Вопрос в степени контроля со стороны государства. Сейчас, являясь собственником «Связьинвеста», государство, безусловно, может проводить свою политику. У «Ростелекома» тоже есть элемент государственного участия, но это коммерческая компания. Если государство устраивает, что его политику будет проводить коммерческая компания, то почему бы и нет? Если такую схему можно выстроить даже без «Связьинвеста» и министерство сможет напрямую воздействовать, то почему бы и нет? Ведь интересы государства в «Ростелекоме» по большому счету заключаются в трех вещах. Первое – это доходность и капитализация. Государство заинтересовано в том, чтобы компания была мощная, крупная, богатая и приносила хорошие дивиденды. Во-вторых, большой «Ростелеком» по-прежнему будет выполнять социальные обязательства, включая введение льготных тарифов, а также предоставлять универсальные услуги и т. д. В отличие от «большой тройки» у него эта социальная составляющая останется, и, соответственно, министерство должно иметь возможность влиять на это. И третье – это то, что касается обеспечения безопасности страны, в частности спецсвязь, чего в принципе нет у других операторов. Возможно, государство сможет проводить решения и без участия «Связьинвеста». Ведь теперь, когда все МРК объединены в одной компании, эти вопросы решаются проще. В мире это происходит по-разному. В одних странах существует организация, подобная «Связьинвесту», которая проводит политику государства. В других – все напрямую решается соответствующим министерством. У нас может быть выбрана любая модель.

– Если все же будет происходить объединение «Связьинвеста» и «Ростелекома», будут ли при этом конвертированы префы в обыкновенные акции? Ведь стоимость чистых активов «Ростелекома» теперь намного выше, и есть риск того, что придется выкупать все оставшиеся префы.

– Есть такая проблема. Она обсуждается. И на встречах с инвестиционными банкирами, и с менеджерами группы. Наши предложения будут направлены на рассмотрение правительственной комиссии. Но пока это находится на стадии изучения и расчетов.

– Как изменилась функция «Связьинвеста» после реорганизации его «дочек»?

– До 1 апреля «Связьинвест» был управляющей компанией. Как я уже сказал, это было обосновано тем, что нам приходилось приводить к общему знаменателю разные компании. Сейчас есть единый «Ростелеком», и «Связьинвест» участвует в его управлении ровно в тех рамках, которые позволяет закон об акционерных обществах. Мы не вмешиваемся в операционную деятельность. «Связьинвест» будет обеспечивать интересы государства – следить, чтобы интеграционные процессы были разумны, и мы на это сможем влиять, участвуя в совете директоров, в комитете по стратегии этого совета. Мы также будем проводить финансовый мониторинг, коль скоро у нас остается обязанность рапортовать совету директоров «Связьинвеста» о финансово-экономических и прочих показателях. Мы будем вмешиваться в деятельность «Ростелекома», в том числе в инвестиционную, в тех объемах, в каких это потребуется государству. И, учитывая распоряжения правительства и результаты работы Счетной палаты по проверке инвестиционной деятельности госкомпаний, мониторинг этой деятельности тоже будет.

С изменением функционала сократился персонал – сейчас у нас 170 человек, было 288. И, наверное, он еще немного сократится в этом году. Специалисты, занимавшиеся операционными вопросами, переведены в «Ростелеком». Люди в «Связьинвесте» умеют работать. Как человек из «Ростелекома», могу сказать, что некоторые вопросы в «Связьинвесте» решаются быстрее, проще и эффективнее.

– В концепции реорганизации было предусмотрено восстановление позиции компании на мобильном рынке, в Москве. Изменилось ли что-то за это время в целях и задачах?

– Ничего концептуально не поменялось. В первую очередь это создание большого оператора фиксированной связи, что и произошло по факту объединения. В процессе обмена активами с «Системой» «Связьинвест» получил такой актив, как «Скай линк», – компанию, которая находится не в очень хорошем финансовом состоянии, но тем не менее располагает широким набором лицензий, начиная от CDMA и заканчивая 3G. И, соответственно, идея фикс в том, чтобы грамотно использовать этот ресурс. Сейчас мы в большей степени пытаемся проводить управленческую интеграцию «Скай линка» в «Ростелеком». Как вы знаете, генеральным [директором «Скай линка»] назначен господин [Владислав] Швайбович, который одновременно является директором по развитию сотовой связи в «Ростелекоме». И, соответственно, у него и у «Ростелекома» есть некий карт-бланш на формирование стратегии «Скай линка», на вопросы, связанные с решением проблем финансирования деятельности этой компании и до некоторой степени на кадровые вопросы. Таким образом, интеграция «Скай линка» отвечает идеологической цели объединенного «Ростелекома» – созданию универсального оператора. Наверное, это будет не такой быстрый процесс, как того хотелось бы, но мы будем к этому стремиться.

– То есть мобильный бизнес «Ростелекома» будет строиться на базе «Скай линка»?

– Сейчас трудно сказать. У «Ростелекома» есть и другие достойные активы, в том числе, например, нижегородская «Наша сотовая связь» и довольно крупные компании в своих регионах. Обсуждаются разные варианты, но, видимо, в рамках «Ростелекома» будет создано подразделение по управлению сотовыми активами в комплексе.

Мне кажется, что основная задача сейчас – выстроить схемы управления сотовым бизнесом. Потому что, в принципе, при наличии единообразия в советах директоров, внятной стратегии и идеологии управленческая интеграция реализуема даже на этом этапе.

– Вы говорили о проблемах финансирования «Скай линка». Как будет финансироваться его развитие?

– Нужно реализовать возможности лицензий «Скай линка». Может, там и не лучший частотный спектр, но тем не менее такой актив находится в управлении. И финансировать его может, естественно, только «Ростелеком». С точки зрения интересов «Ростелекома» и упрощения управляемости «Скай линком» я бы передал «Скай линк» либо в собственность «Ростелекома», либо в более плотное управление, чтобы «Ростелеком» нес ответственность за этот актив. Потому что сейчас «Ростелеком» будет управлять «Скай линком», но ответственность несет акционер, т. е. «Связьинвест».

– С покупкой НТК цели, которые ставились перед объединенным «Ростелекомом» на московском рынке, выполнены?

– «Ростелеком» ставит перед собой задачу стать агрессивным игроком на московском рынке. И, безусловно, приобретение НТК этому способствует, по крайней мере, с точки зрения телевидения. Сейчас завершается юридическое оформление сделки и технический аудит сети.

В целом же в Москве мы стремимся получить синергетический эффект от столичных активов «Ростелекома» и «Связьинвеста» – МЦ НТТ, РТ-КОММ, «Зебра», активы бывшего «Центртелекома». Проблема заключается в том, что все это самостоятельные юридические лица и «Ростелеком» должен предложить адекватную схему управления этими активами в комплексе. Строго говоря, я считаю, что в конечном счете профильные дочерние компании «Ростелекома» должны быть влиты в «Ростелеком», как МРК. Но, наверное, это не вопрос сегодняшнего дня.

– Нет планов поступить с «Центральным телеграфом», как со «Скай линком»? То есть поставить одного человека, который отвечал бы за Москву и в «Ростелекоме», и в «Центральном телеграфе»?

– Это вопрос скорее к [президенту «Ростелекома» Александру] Провоторову. Сегодня мы ждем от них предложений и концепции развития московского рынка. И если «Центральный телеграф» будет туда вписываться на понятных и выгодных «Связьинвесту» коммерческих условиях, то мы будем участвовать в этом процессе, по крайней мере, управленчески. О юридическом участии, наверное, рано говорить.

– Покупка «Акадо» снята с повестки дня?

– Вопрос с «Акадо» закрыт. Я могу совершенно точно это сказать как председатель комитета по стратегии совета директоров «Ростелекома». Поскольку вопрос был в подвешенном состоянии, он рассматривался на комитете по стратегии, и было принято решение о нецелесообразности участия «Ростелекома» в этой организации.

– Пакеты других телекоммуникационных активов государство передает «Связьинвесту» в расчете на продолжение реорганизации? Когда эта передача может завершиться?

– В принципе, да. Имеет смысл консолидировать все госактивы в одном месте. Сейчас мы готовы к приемке «Ингушэлектросвязи», там завершается оценка. Об остальных активах трудно сказать, потому что оценка проводится Росимуществом и влиять на это мы не можем. Я ожидаю, что к маю-июню оценка будет готова и мы сможем начать юридические процедуры. Я думаю, что до конца года эти активы могут быть переданы.

– С Татарией переговоры ведете?

– «Волгателеком» в прошлом году приобрел компанию «Телесет», у нее вполне приличная сеть. И, насколько я понимаю, на базе этой компании будет создан татарский филиал «Ростелекома». Я бы с удовольствием поучаствовал в приобретении «Таттелекома», но боюсь, сегодня такой возможности нет. Просто эту компанию никто не продает.

– Доля «Связьинвеста» в голосующих акциях «Ростелекома» снизилась. Делается ли что-то, чтобы это компенсировать? Поправки в устав, соглашение с другими акционерами о консолидированном голосовании?

– Договоренности голосовать консолидированно у нас нет, каждый из акционеров вправе голосовать так, как он считает нужным. Есть соглашение с ВЭБом о процедуре, которая предусматривает, что «Связьинвест» до голосования выражает ВЭБу свою позицию по тому или иному вопросу. ВЭБ не обязан придерживаться наших рекомендаций, но пока придерживается. Поэтому у нас при голосовании будет 51%. И мы уже сейчас в решении многих вопросов в совете директоров плодотворно работаем с ВЭБом.

– А переговоры с ВЭБом по выкупу вашего пакета у «Ростелекома» продолжаются?

– «Ростелеком» продолжает переговоры. Вопрос упирается в то, что деньги ВЭБа – это государственные деньги. Поэтому нужно решение наблюдательного совета о расходовании денег. К тому же этот пакет сейчас стоит дороже, чем его купил «Ростелеком» в свое время.

– Но решение наблюдательного совета ВЭБа ведь было?

– Об этом все говорят. Я допускаю это, но сам я документа не видел.

– С другими, негосударственными миноритарными акционерами «Ростелекома» вы как-то будете выстраивать отношения? При прежнем менеджменте был координационный комитет по работе с миноритарными акционерами...

– Такая практика будет продолжена. Миноритарных акционеров много, но основные их группы нам понятны. Мне проще работать отдельно с каждым из них. В последнее время выразителем воли миноритарных акционеров себя считает Ассоциация по защите прав инвесторов (АПИ). Когда [исполнительный директор АПИ Денис] Куликов выступает от имени всех миноритарных акционеров, меня это не убеждает. Я разговариваю с другими, отдельными группами миноритарных акционеров – у них более гибкий и разумный взгляд на вещи. Будет смысл созывать координационный комитет, когда миноритарии будут готовы к конструктивному диалогу и будут выражать единую позицию.

– Относительно другого миноритарного акционера «Ростелекома» – MarshallCapitalPartners (MCP) ваш предшественник делал громкие заявления, в том числе и через нашу газету, о непропорционально высокой доли участия ее менеджмента в принятии решений в «Связьинвесте» и «Ростелекоме». Ощущаете ли вы это?

– Что касается [управляющего партнера MCP Константина] Малофеева, то он, как член совета директоров «Связьинвеста», имел возможность оказывать влияние. Сейчас он им не является. Я могу прямо заявить, что «Связьинвест» в своей деятельности не руководствуется указаниями от MarshallCapital.

– А что скажете о другом заявлении Юрченко – о работе группы «Инфра инжиниринг» и ее доле в инвестпроектах «Ростелекома» и МРК?

– Нужно признать, что на момент, когда Юрченко делал свои заявления, ситуация с выполнением «Инфрой» своих подрядных обязательств была не очень хороша. Это стало предметом проверки прокуратуры. По ее запросам мы предоставляли всю информацию и мониторили ее, и я должен сказать, что до конца года все свои подрядные обязательства «Инфра» выполнила. Какова будет доля ее участия в работах «Ростелекома» в следующем году, не знаю. Сейчас это около 35% от всего объема работ, которые заказывает объединенный «Ростелеком» на тендерной основе. О владельцах «Инфры» не могу ничего сказать – «Связьинвест» напрямую с ней не имеет никаких отношений.

– Вы сказали, что Счетная палата проверяла инвестиционную деятельность госкомпаний, у вас они что-то обнаружили?

– По результатам проверки Счетная палата предложила усовершенствовать инвестиционный механизм. Раньше принимался инвестплан, где по каждой МРК утверждались объемы инвестиций – сколько на развитие ШПД, сколько на оптоволокно... А вот уже кто будет строить сеть, это, естественно, ответственность компаний. В противном случае в «Связьинвесте» штат должен был быть не в 300, а в 3000 человек. И задачи контролировать их до последнего гвоздя не было. Мы следили лишь за тем, как выполняются бюджет и бизнес-план. Для проверок существовала служба внутреннего аудита, которая выполняла функции контрольно-ревизионного управления. Счетная палата предложила лучше структурировать это, сделать более прозрачным, заложить KPI. Эти рекомендации мы и выполняем.

– А проверки по запросу депутата Госдумы Ильи Пономарева завершены уже?

– Счетная палата продлила свою проверку до 10 мая. Сейчас они проверяют «Ростелеком» по тому же спектру вопросов. И у них тоже 10 мая финальный день. Что касается проверки прокуратурой, то, поскольку это было обращение депутата, ответ они давали ему. С ноября прошлого года они нас больше не тревожат. Поэтому я исхожу из того, что эта проверка завершилась и, видимо, ничего недостойного они не нашли. Я как бывший работник прокуратуры могу сказать, что, если бы было что-то не так, к нам давно пришел бы ОБЭП (улыбается).

– В «Связьинвесте», кстати, вы впервые в своей карьере работаете гендиректором. Как вам работается в новой роли?

– Вы знаете, я как окунулся в дела «Связьинвеста» 6 октября, так до сих пор и не могу перевести дыхание.

– Это назначение было для вас внезапным?

– Да, я не планировал (улыбается).