От редакции: Протереть глаза
В программе мер по борьбе с инфляцией, предложенной правительством, нет главного – ограничения на рост непроцентных расходов в будущем. Идея установить потолок на уровне некой постоянной доли ВВП, а также увеличить отчисления в стабфонд обсуждалась, но договориться об этом чиновники не смогли и озвучить эту инициативу не решились.
Отсутствие согласия по расходам неудивительно. Водопад нефтяных денег застит глаза всем. И тем, кто мечтает поскорее освоить средства, и тем, кто думает подстегнуть экономический рост госинвестициями, и большинству граждан. Ведь им трудно объяснить, почему нельзя потратить те $38 млрд, что скопились в стабфонде на начало ноября, когда у нас столько проблем. Расходные настроения подогреваются еще и тем, что стабфонд создавался как страховка для выплаты внешних долгов и поддержания бюджета на случай слишком дешевой нефти. Но цены и не думают падать. Так зачем тогда копить?
За тем же, зачем это делает, к примеру, Норвегия. В этой стране все доходы бюджета от нефтегазового сектора полностью и без исключений, вплоть до экологических сборов с нефтяников, переводятся в Государственный нефтяной фонд (GPF). Доходы таким образом заведомо делятся на нефтяные и ненефтяные – так легче бороться с “голландской болезнью” и инфляцией, легче сохранять богатство для будущих поколений. Шальные нефтяные деньги становятся меньшим искушением.
Но при утверждении бюджета норвежский парламент может использовать средства фонда на покрытие дефицита. Предполагается, что ненефтяной дефицит бюджета не должен превышать средней доходности по активам GPF – около 4% в последние годы. Эту норму норвежцам выдерживать не удается: в 2005 г. ненефтяной дефицит бюджета превысил доход по GPF на 22 млрд норвежских крон ($3,27 млрд), в 2006 г. превышение запланировано на уровне 13 млрд норвежских крон ($1,93 млрд), что составляет, правда, лишь 2% от суммы ненефтяных доходов бюджета в 2006 г. В самом же GPF к концу 2006 г. должно скопиться $246 млрд. И вопроса “Зачем нам столько?” нет.
России сегодня как никогда нужна ясность видения ситуации в бюджетной сфере – т. е. необходимо отделение заработанных денег от шальных.
Счетная палата оценивает дефицит бюджета Пенсионного фонда РФ только в 2008 г. на уровне $17,3 млрд. В ноябрьском же докладе Всемирного банка по экономической ситуации в России говорится, что 2007 год будет только началом полномасштабного кризиса пенсионной системы в России из-за резкого уменьшения количества работников по отношению к числу пенсионеров. Апогей кризиса придется на 2012–2015 гг., и сейчас можно только предполагать, во что он обойдется бюджету и экономике, – на такой черный день и нужны запасы.
Но не меньше, чем запасы на черный день, сегодня нужна ясность в том, что сегодня оплачивается из нефтяного кармана, а что из настоящих трудовых доходов. Дорогая нефть и сильная зависимость от нее экономики и госфинансов искажают всю картину. Для улучшения зрения естественно было бы отделить от остальных все нефтяные доходы бюджета – НДПИ, экспортные пошлины на нефть и газ, налоги на прибыль и имущество нефтегазовых компаний.
Рискнем предложить схему такого разделения.
Конечно, без использования нефтяных денег не обойтись – они формируют более половины доходов бюджета. Но можно привязать объем используемых нефтяных доходов к количеству ненефтяных денег, которые получит бюджет. Для этого в Бюджетном кодексе нужно прописать неизменный на несколько лет уровень “нефтяной добавки” в процентах от ненефтяных доходов бюджета в этом году. Например, если без учета нефтяных денег планируется собрать в доход бюджета условную 1000 руб., а норма добавки – 30%, то расходная часть бюджета не должна превышать условных 1300 руб. (300 руб. и будут этой добавкой). Такая схема не только может защитить бюджет и экономику от расходной лихорадки, которая особенно вероятна в периоды выборов, но и создаст стимулы для развития ненефтяного сектора экономики.Не меньше, чем запасы на черный день, сегодня нужна ясность, что оплачивается из нефтяного кармана, а что нет.