Граждане модернизируются, не дожидаясь приказа
Реальных признаков и достижений модернизации пока гораздо меньше, чем досужих разговоров и громких заявлений по этому поводу. Это обстоятельство изрядно беспокоит государство, а потому в высказываниях представителей власти в последнее время все чаще слышится, что модернизацию все должны начать с себя. Как говорится, все у нас получится только тогда, когда каждый на своем месте станет добросовестно трудиться, соблюдать правила дорожного движения и законы в целом, стремиться к развитию и успеху, заниматься своим здоровьем, образованием, пенсией, да и много еще чем.
В этих призывах многое верно и справедливо. Но есть, однако, и изъян. Создается впечатление, что представители власти близко к сердцу восприняли и глубоко прониклись известным тезисом про «запущенные социальные недуги» из модернизационного манифеста Дмитрия Медведева «Россия, вперед!». Речь там шла о том, что помимо вековечной коррупции и привычки к сырьевой экономике стране не дают развиваться проблема «широко распространенных в обществе патерналистских настроений», преобладающая уверенность в том, что все проблемы должно решать государство, нигилизм и отсутствие у граждан привычки «делать себя», добиваться личного успеха.
Есть ощущение, что именно тема патернализма и пассивности общества может постепенно выйти на первый план во властной риторике. Аргументы в духе «народ оказался не готов» могут быть особенно удобны, когда придет время уже не просто призывать к модернизации, но докладывать и делать выводы по поводу того, почему же все так туго и медленно идет.
Конечно, патернализм в нашем обществе весьма серьезно развит и укоренен. Но это не приговор, и соответствующие настроения свойственны далеко не всем. Более того, за последние десятилетия, когда для этого появились хоть какие-то возможности свободы, огромное количество людей не просто пытались «делать себя», развиваться, создавать свой личный успех, повышать качество жизни своей семьи, но и многого на этом пути добились. То есть миллионы граждан все это время как раз и занимались личной модернизацией. И делали это еще до того, как такого рода задачи вышли на государственный уровень.
Другое дело, что такие стратегии личной модернизации имели и имеют определенные пределы. Можно «возделывать свой сад» за высоким забором дома или за железной дверью квартиры. Однако рано или поздно выясняется, что, чтобы двигаться дальше, уже необходимы иное качество системы образования и здравоохранения, современная инфраструктура, иные нормы и обычаи делового оборота, иное качество «повседневного государства», т. е., например, тех же судов и правоохранительной системы.
Такие вещи уже не делаются в одиночку, а требуют социальной солидарности, коллективных действий и нормальных условий обратной связи с властью. Но для этого у нас до сих пор мало привычки, мало доверия между людьми и мало политических возможностей. Зато много политической апатии, коррупции и, по сути, феодальных пережитков во взаимоотношениях власти и общества. Причем таких, что изрядная доля того самого патернализма и пассивности в обществе бережно культивируется и всячески поддерживается (вплоть до принуждения) самим государством. Потому-то до сих пор чаще всего, когда личная модернизация упирается в потолок, у нас выбирают традиционный русский путь внутренней эмиграции – к полному погружению в частную жизнь или к кухонным разговорам (благо для них теперь есть не только кухни, но и интернет).
Впрочем, всегда в эти годы существовал и до сих пор существует и третий путь. Не внутренней, а самой что ни на есть буквальной эмиграции. Многие технари, ученые и другие профессионалы получили возможность максимизировать тот самый личный успех, уехав «творить, выдумывать, пробовать» за границу. Это личная модернизация, доведенная до логического предела, но без страны. Как правило, кстати, при этом выяснялось, что русские люди никакими особыми социальными недугами не страдают, вполне профессиональны, компетентны, конкурентоспособны. Могут в точности соблюдать правила дорожного движения, а также обладают стремлением строить себя и способностями добиваться успеха. Не случайно сейчас, когда государством объявлена политика модернизации, так много говорится о необходимости обратного притока в Россию мозгов и навыков модернизированных соотечественников.
Собственно, едва ли не главный вопрос объявленной ныне государством политики модернизации ровно в том и состоит, чтобы как-то совпали во времени и пространстве, сложились наконец вместе и ко всеобщему удовлетворению уже давно идущие личные модернизации многих миллионов граждан и модернизация самой страны, включая в первую очередь модернизацию государственного механизма. В этом смысле призывы руководителей разного уровня к тому, что модернизироваться и менять поведение всем следует начинать с себя, вполне правильны.
Без серьезных изменений в modus vivendi государства и правящего класса диверсификация экономики и технологические инновации сами по себе мало что дадут. Дело не только в том, что в этом случае никто из тех самых модернизировавшихся эмигрантов не вернется. Может оказаться, что еще какое-то значительное количество активных граждан, пережив депрессию по поводу того, что «опять ничего не получается», начнет призывать своих детей «учить английский» (французский, немецкий, испанский, китайский). Да и не только будут призывать детей, но и сами снимутся с насиженных мест и отправятся продолжать лично модернизироваться в иные географии.
В свое время Ломоносов говорил, что для сбережения и размножения народа помимо уменьшения потерь от болезней, несчастий и убийств государству должно создавать в стране условия, которые не увеличивали бы для него число «живых покойников». То есть тех, кто «уходит в чужие государства» в поисках лучшей судьбы. Для отдельных людей личная модернизация без страны кое-как и не всегда до желаемых высот, но все же возможна. Россия же в отличие от ее отдельных граждан (включая и представителей правящего класса) вне себя самой обрести какую-то лучшую судьбу не может.