От редакции: Резервистам придется подождать
Владимир Путин намерен продлить предельный возраст пребывания на государственной должности до 70 лет. Соответствующие поправки в закон о государственной гражданской службе внесены вчера в Госдуму. Цель повышения пенсионного возраста чиновников – «сохранение на гражданской службе высококвалифицированного руководящего кадрового состава». Напомним, что сейчас согласно статье 25.1 закона о госслужбе обычный возраст ухода чиновника в отставку – 60 лет, а по инициативе начальника контракт с кандидатом в пенсионеры можно продлить до 65 лет.
Если это новая линия кадровой политики, то впервые она была намечена во времена создания народного фронта в 2011 г. Официальный лозунг обновления партии власти обернулся тогда приходом 86-летнего кандидата в члены Политбюро ЦК КПСС Владимира Долгих, 75-летнего начальника столичного стройкомплекса Владимира Ресина и других проверенных кадров. Как следствие, сейчас в Госдуме заседает 18 депутатов старше 70 лет, 14 из них – члены «Единой России». Планы продления предельного возраста работы чиновников – продолжение этой политики. Кремль подает кадровым резервистам всех уровней недвусмысленный сигнал: подождите, дайте поработать старшим товарищам. От кадровых резервов к кадровым «консервам».
Исключения в виде отдельных начальников цехов и молодежных активистов подтверждают правило, по которому должности в госаппарате и госкомпаниях достаются людям из близкого окружения первого лица и их знакомым. Повышение предельного возраста бюрократов – это еще и сигнал обществу, которому власть недвусмысленно демонстрирует, что не намерена меняться ни персонально, ни содержательно. Наконец, это выглядит дальнейшим сползанием во времена позднего СССР, когда кадровый застой привел к правлению геронтократов, опасавшихся любых изменений, правивших из больничных палат. Неадекватность престарелых вождей привела к катастрофическому падению авторитета власти, которая превратилась из страшной силы в коллективного персонажа анекдотов. Для страны это обернулось стагнацией народного хозяйства, деградацией управленческого аппарата и в конечном итоге крахом экономики и государства.
В выходе чиновников на пенсию в 60–65 лет нет ничего особенного. Это традиционная мировая практика, которая, возможно, и не нуждается в законодательном оформлении.
Государству должно быть выгодно выдвижение молодых инициативных госслужащих и предотвращение «кадровых пробок». Но к оформлению возрастных ограничений все-таки прибегают часто. Например, во Франции кодекс государственной (публичной) службы предусматривает отставку госслужащего в 65 лет. Продление контракта до 68 лет допускается для профессоров государственных вузов (они тоже считаются госслужащими), аудиторов счетной палаты и судей высших судов. Кадровые инициативы Дмитрия Медведева – снижение возраста выхода чиновников в отставку, организация кадрового резерва, публикация критериев оценки губернаторов – при всех известных недостатках (большое количество референтов, советников и глав секретариатов, непонятные принципы отбора) были небольшими шагами в похожем направлении. При наличии политической воли они могли развиться в систему меритократического отбора бюрократии.
Так что путинскую поправку в закон о госслужбе можно рассматривать и как очередную шпильку в адрес Дмитрия Медведева, который два года назад, в 2010 г., предложил снизить предельный возраст большинства чиновников с 65 лет до 60. Что же, можно говорить о привычном для России и СССР самоутверждении нового правителя за счет отрицания законоположений и инициатив предшественника. Не исключено, что стремление автора(ов) законопроекта отсрочить выход пожилых чиновников в отставку вызвано падением качества работы госаппарата, который нуждается в квалифицированных пенсионерах. Не исключено, что в краткосрочной перспективе это смягчит кадровые проблемы госслужбы.