От редакции: Имперское бремя

Действия России на Украине оправдываются кремлевскими идеологами с позиций возрождения супердержавы, противостояния Западу, великой миссии русского народа и т. д. О том, что Кремлю не чужды имперские идеи, написано немало. Проблема в том, что экономическая модель государства, являющаяся основой власти Владимира Путина, плохо сочетается с имперскими идеями.

Экономисты Дарон Аджемоглу и Джеймс Робинсон различают экстрактивные и инклюзивные государства: в первых военная элита и трудовое население разделены, но зависят друг от друга - элита охраняет население и собирает с него доходы; во вторых сословных границ нет, элита формируется на принципах меритократии, что благотворно сказывается на экономическом росте. Историк Александр Эткинд предложил третий термин - суперэкстрактивное государство - для описания стран с сырьевой зависимостью, как Россия. В таких странах элита эксплуатирует ресурсы почти без участия населения, собирая доходы в виде прямой ренты. Население для такой модели становится избыточным и зависит не от своего труда, а от благотворительности элиты (см. статью «Добыть любой ценой», «Ведомости» от 24.05.2013).

Можно заметить, что более современна та модель, в которой больше знаний, чем ресурсов, на единицу стоимости.

Суперэкстрактивная модель склонна архаизировать сознание населения: «Только религиозно-националистический язык может объяснить судьбоносную случайность, которая наделила одни страны избыточными ресурсами и обделила ими другие страны». В последние годы в России мы наблюдаем выработку именно такой мистико-национальной идеологии, которая еще более востребована по мере нарастания кризисных процессов в экономике.

Крымская операция (как и вообще имперские идеи Кремля) имеет целью присоединение или протекторат над дотационным регионом, население которого тоже нуждается в благотворительности элиты. Россия уже пообещала Крыму $1 млрд на выплату зарплат и пенсий, а также строительство моста через Керченский пролив. Да, для элиты в этой помощи скрыты инструменты обогащения, к тому же проект важен влиянием на внутреннюю аудиторию.

Но это новое давление на ренту, усиленное вероятными внешними санкциями, падением доверия к России, сокращением инвестиций, перекрытием доступа к технологическим инновациям, ростом расходов на оборону и т. д. Даже кризисный рост цен на нефть это не компенсирует. Плюс риски запрета потребления западных благ для элиты (или удорожания их). А внутренняя аудитория Белгорода или Ростова может через пару месяцев спросить: кто такие эти украинцы и почему мы платим им компенсации?