От редакции: Дракон и медведь
Много ли общего между Россией и Китаем? Этот вопрос вдруг стал весьма актуальным на фоне растущих связей двух стран и все более очевидной склонности российских властей следовать китайской модели управления экономикой.
Аналитики британского банка HSBC в своем только что вышедшем докладе о развивающихся рынках, озаглавленном “Дракон и медведь”, указывают, что важным фактором сближения Китая и России являются как схожие геополитические вызовы, с которыми сталкиваются страны, так и то, что в глобальной экономике наши страны не конкурируют друг с другом напрямую.
Китайская и российская экономики скорее удачно дополняют друг друга. Китайская модель основана на импорте сырья и энергоносителей для массового трудоемкого производства, которое переносится в Китай со всего мира. Дешевый, пусть часто и низкоквалифицированный труд китайских рабочих – главный ресурс нашего восточного соседа. Российская же экономика базируется как раз на экспорте сырьевых ресурсов.
Ключевым в таких условиях становится энергетический диалог Москвы и Пекина, прежде всего в сфере поставок нефти и газа. Импорт нефти Китаем с начала 2003 г. более чем утроился в денежном выражении до $3,5 млрд в месяц. Нестабильность на Ближнем Востоке и в Нигерии, а также высокие темпы роста потребления нефти заставляют Пекин искать более стабильные и удобно расположенные источники нефти. И здесь альтернативы России нет. По мнению аналитиков HSBC, Россия в перспективе может поставлять в Китай 2–2,5 млн барр./сутки и занять до 20% китайского нефтяного импорта.
Но похоже, что российские власти рассматривают Китай не только как торгового и политического партнера, но и как пример для подражания. При госкапитализме и сильном вмешательстве государства в экономику с 1980 г. Китай почти непрерывно растет темпами 8–10% в год. Исход “дела “ЮКОСа” – превращение “Юганскнефтегаза” в госкомпанию и вливание государственной же “Роснефти” в состав монополиста “Газпрома” – дает основания думать, что российские власти также не прочь обратиться к госкапитализму. Однако Россия – это не Китай, между нашими странами есть большие фундаментальные различия, и прямое копирование здесь едва ли уместно.
Главное, что отличает нас от Китая, – это даже не базовая модель экономики, а исторические стадии экономического развития. Быстрый рост Китая в течение длительного времени – это результат перехода от аграрного общества к индустриальному, дающего огромные резервы дешевой рабочей силы. Россия прошла эту стадию в 1930-х гг.
Госкапитализм несет в себе серьезные риски. Они уже создают проблемы Китаю, просто пока не очень острые. Яркий пример – китайская банковская система, у которой более $500 млрд просроченных кредитов. Большая часть этих “плохих долгов” – результат “политического”, централизованного распределения финансовых ресурсов. При нынешних темпах роста (9,5% в 2004 г.) Китай может выдерживать это бремя какое-то время, необходимое для его реструктуризации. А есть ли такой запас прочности у России?