Как гопники Гая Ричи стали «Джентльменами»

Фирменный стиль британца Гая Ричи – пыль в глаза, блеф, пижонство и распальцовка вокруг сюжета «вор у вора дубинку украл». Только около условной дубинки трутся не два, а как минимум десяток разного рода жуликов, проходимцев, отморозков и придурков, которые плевали с Биг Бена на уголовный кодекс и базарят так, что на цензурный русский не очень-то переведешь.

Кому при этом повезет? Вроде бы как фишка ляжет, но еще по первым фильмам Ричи, снятым в конце 1990-х и начале нулевых, было понятно, что в выигрыше те, у кого есть принципы, пусть и странные на законопослушный взгляд. И если уж говорить о влиянии Тарантино, с которым Ричи в начале его карьеры кто только не сравнивал, то оно скорее в этом своеобразном морализме, чем в любви и умении устраивать кровавую баню.

Давно мы, однако, такого не видели. Уже к середине нулевых фанаты Ричи поостыли, а сам он как будто поскучнел, и в «Револьвере», например, даже Джейсон Стэтем (чья карьера началась в фильме «Карты, деньги, два ствола») был занят мрачной рефлексией, а не веселым мордобоем. Потом Ричи заметно взбодрился, сняв, во-первых, две лихие серии «Шерлока Холмса», в которых Конан Дойль был лишь предлогом для восхитительного балагана с участием Роберта Дауни-младшего и Джуда Лоу. А во-вторых, очень неглупых «Агентов А.Н.К.Л.», в которых, напротив, балаган со шпионами из сериала времен холодной войны был предлогом для изящных упражнений со стилем 1960-х. Но романтика лондонской подворотни, блатная эстетика ранних хитов, казалось, ушли навсегда. И вот «Джентльмены», 2020-й, и критики, вернув на место выпавшую челюсть, выползают из зала с вопросом: а что, так можно было?

Почти как 20 лет назад: Лондон, многофигурная интрига вокруг криминального актива, колоритные типажи бандитов и гопоты всех наций и мастей, шутки за гранью корректности. Но теперь с кучей звезд (часть из которых без титров не опознать) и под брендом Miramax.

Извилистей стала структура: «Джентльмены» – фильм-матрешка с крайне ненадежным рассказчиком, который меняет сюжет на ходу и очевидно себе на уме. Это скользкий газетчик Флэтчер (вот попробуйте угадать за его бородой популярного британского артиста), заглянувший к помощнику одного авторитетного человека с кое-каким материалом о его боссе, оформленным в виде киносценария.

Помощника (Чарли Ханнем) зовут Рэй, а босса (Мэттью Макконахи) – Мики Пирсон. Он американец, но ведет бизнес в Англии, потому что там много обнищавших аристократов с огромными поместьями. Мики оплачивает им, по-нашему говоря, счета за коммуналку и ремонт, а взамен арендует участки, где устроил подпольные оранжереи для выращивания в промышленных масштабах лучшей в Старом Свете травы.

И пусть это незаконно, у Мики есть принципы: никаких тяжелых наркотиков, мой товар не должен убивать. У его жены Розалинд (Мишель Докери) бизнес легальный – автомастерская для леди. Мики ее обожает и, что не менее важно, уважает – все же совсем игнорировать новую этику Ричи не может и впускает в патриархальный бандитский мир сильную женщину. Львицу. Потому что сам Мики – лев. Который собрался уйти на покой, но, как справедливо опасается жена, в джунглях это могут не так понять.

Один из самых смешных мотивов фильма – настойчивые проекции животного мира. При желании всех персонажей можно уподобить зверям: вот хитрый лис, вот азартные волчата, вот старый шакал и т. д. Особенно напирает на законы джунглей амбициозный китайский бандит по прозвищу Сухой Глаз (Генри Голдинг), который приходит к Мики и с порога рассказывает цветистую притчу о том, что пора уступить место молодому хищнику.

Хотя, возможно, все эти басни и метафоры – лишь плод воображения сценариста Флэтчера, который готов отмотать историю назад и переиграть, когда собеседник замечает, что рассказчик явно заврался. А Рэй то и дело корректирует сюжет на правах действующего лица.

И в этом отличие «нового» Ричи от «старого»: вводя в картину рассказчика-шантажиста, позера и фантазера, чей сценарий становится все развесистей с каждой порцией виски, Ричи этой самопародией заранее нейтрализует весь пафос истории о смене поколений, в которой слишком явно симпатизирует «старикам». Как, кстати, и Тарантино в недавнем «Однажды в... Голливуде».

Тут опять, как и двадцать лет назад, не уйти от сравнений, но в этот раз речь уже не идет о влиянии и подражании – у Ричи давно самобытный стиль, просто так уж совпало, что мир изменился, а мы постарели. Но можно принять этот факт со стойкостью и самоиронией. К тому же возраст позволяет больше не стесняться морализаторства. В конце концов, как говорит в «Джентльменах» самый симпатичный персонаж по прозвищу Тренер (с трудом узнаваемый Колин Фаррелл в настолько же стильном, насколько идиотском костюме в клетку), «я просто учу людей добру». Конечно, с кулаками.