От редакции: Осень президента
Послание Федеральному собранию для Владимира Путина жанр знакомый и, может, в каком-то смысле уже приевшийся. Зато хорошо отработанный. Творческой задачей при его подготовке для президента становится построение некоего субъективного образа страны и самоидентификация в нем.
Послание президента в России также, безусловно, является набором сигналов – хотя бы потому, что автократический характер правления заставляет всех заинтересованных лиц следить за лицом первым. Выбор тем, общие оценки ситуации Путиным позволяют делать выводы о характере его политики в ближайшее время, какие-то конкретные обещания подтверждают или опровергают ожидания конкретных лоббистов (а также становятся заботой профильных чиновников, общественных и экономических структур). Несмотря на несколько программных предвыборных статей Путина и разные отчетные выступления в бытность премьером, нынешнее послание все-таки первое после перерыва, связанного с тем, что кресло временно уступалось Дмитрию Медведеву. Кроме того, это послание в каком-то смысле подводит итоги года, полного претензий к власти и даже опасений за здоровье властителя; поэтому спектр ожиданий публики был широк, а их интенсивность велика.
Но послание оказалось стандартным, «пассионарностью» (Путин употребил термин Льва Гумилева) там и не пахло. Как и в 2005 г., например, Путин говорил о чиновничестве как о замкнутой касте и о том, что государственное управление должно быть эффективным, а услуги населению – качественными. Как и тогда, сейчас он отмечал необходимость довести до средней по стране зарплату бюджетников, потому что они – учителя, врачи, работники культуры, науки – «задают современные стандарты развития общества, участвуют в формировании нынешней и будущей элиты России» (2005) и «по содержанию своего труда, по культурным потребностям, по социальной активности они – часть так называемого креативного класса» (2012). Как и в 2006 г., Путин говорил о демографии как об условии сохранения страны, о поддержке рождаемости, о привлечении соотечественников из-за рубежа, о необходимости изменения структуры экономики. Как и в 2007 г. – о важности русского языка и культуры как объединяющего фактора для народов бывшего СССР и обеспечении военнослужащих жильем.
Перечислять можно долго. На самом деле Путин всегда старается пройтись по одному – и очень широкому – кругу вопросов, рассказав, как живет страна (местами трудно, но в целом все лучше) и как она будет жить дальше (еще лучше). Эта политинформация по необходимости содержит и набор обычных мантр, и набор конкретных предложений.
Обращает на себя внимание, что вчера послание было довольно коротким, менее связным, содержало меньше конкретики и создавало ощущение некоторой усталости президента (возможно, из-за того, что многие цели и задачи были отражены в предвыборных статьях и послевыборных указах).
Отсутствовали резкие оценки; начиная тезисы об ограниченности ценностей потребления и частных интересов, об ответственности гражданина перед страной, Путин не доводил их до логического конца. Сокрушаясь по поводу «дефицита духовных скреп» и обещая поддержку «институтам, которые являются носителями традиционных ценностей», отрицал возможность вмешательства государства в сферу убеждений. Не называл никого «бандерлогами» и обещал политическую конкуренцию, хотя и обставил ее тут же списком ограничений, которые по-прежнему не сулят оппозиции ничего хорошего. В экономике снова обещал создание благоприятных условий для бизнеса и уход от сырьевой модели – правда, тут же предложил вложить 100 млрд руб. из фонда национального благосостояния в инфраструктурные проекты.
Общим сигналом этого послания, вероятно, должно быть подтверждение стабильности как главной характеристики правления Путина, намертво связанной с ним лично. Эта «стабильность» дисгармонирует с запросом на изменения, четко артикулированным обществом в 2012 г. Это не стабильность, это застой.