Энергетическая стратегия России: Прорыв на Восток

В последнее время восточное направление энергетической стратегии России вызывает все больше интереса – как внутри страны, так и в мире. Важную роль в этом, конечно, сыграла активная внешнеполитическая деятельность российского государства в регионе Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии. В ходе многочисленных встреч, в том числе на самом высшем уровне, наряду с общими экономическими и политическими вопросами широко обсуждалась энергетическая тематика. Все эти визиты, встречи и обсуждения еще раз дали нам почувствовать ту сложную, нелинейную взаимозависимость, которая существует сегодня между внутригосударственными, региональными и глобальными проблемами и процессами.

Новая реальность

Россия – страна с рыночной экономикой, и российский рынок – составная часть глобального рынка. Интеграция России в новую мировую экономическую систему практически состоялась. К этому можно относиться различным образом, главное – не забывать, что интеграция стала реальностью. И эта реальность, с одной стороны, несет России ряд вызовов и проблем, а с другой – благоприятные возможности для позиционирования, возможности по праву занять достойное место в новом, динамичном мире. В мире, в котором соотношение политики и экономики существенно изменилось. Если раньше экономика нередко “расплачивалась” за политические амбиции, то сегодня политика, как правило, ставится на службу экономике.

В XXI в. на смену геополитике идет геоэкономика, выдвигающая на передний план национальную конкурентоспособность. В геоэкономике решающими факторами являются емкость рынков и позиции на них, движение товаров, капиталов, услуг и рабочей силы, экономические интеграционные и кооперационные связи. Поэтому нам крайне необходимо научиться эффективно использовать свои конкурентные преимущества, среди которых – природные ресурсы, научные и инженерные школы, высокий технологический уровень ряда отраслей, уникальное географическое положение. Нужно находить такие системные решения, которые позволяли бы эффективно связывать деятельность на мировых рынках, в глобальных ситуациях с развитием собственной экономики и страны в целом. Собственно, в этом и заключается сегодня смысл промышленной политики, включая и ее энергетический сектор.

Мировая энергобезопасность и Россия

Согласно имеющимся прогнозам, мировое энергопотребление может возрасти в ближайшие 15 лет на треть. Мировой спрос на нефть, по тем же оценкам, может вырасти к 2025 г. на 42%, газа – на 60%.

На сегодня ситуация на мировом рынке углеводородов характеризуется следующими четырьмя важнейшими обстоятельствами:

– резким ростом потребности развивающихся азиатских стран в энергоресурсах (до 45% перспективного прироста мирового спроса на нефть);

– увеличением разрыва между объемами потребления и объемами производства нефти и газа в экономически развитых странах (так, к 2020 г. от 60% до 70% газоснабжения Европы будет обеспечиваться за счет импорта, а для большинства крупнейших азиатских стран этот показатель превышен уже сегодня);

– недостатком нефтеперерабатывающих и транспортных мощностей и ограниченностью дополнительных мощностей по добыче нефти;

– недостаточной транспарентностью мировой торговли нефтью.

Мы отдаем себе отчет в том, что Россия занимает особое место среди поставщиков энергии с точки зрения объемов, запасов, географии (особая роль в транзите энергоресурсов) и надежности (стабильности) поставок.

В условиях, когда одной из главных проблем для мирового сообщества стала проблема безопасности – в самых разных аспектах ее понимания, включая проблему энергетической безопасности, – Россия становится ключевым игроком глобальной экономики (а значит, и политики). Россия и для группы G8 на 2006 г., и в своих контактах со странами Азиатско-Тихоокеанского региона выдвинула в качестве главных вопросов проблемы энергобезопасности и энергоэффективности. Выдвинула потому, что мы можем проблему энергетической безопасности и эффективности понимать и как свою собственную, внутригосударственную, и как общую проблему надежного обеспечения стран и населения планеты энергоресурсами, как проблему для всего мирового сообщества.

Восточный плацдарм

Возвращаясь к восточному направлению, следует заметить, что рынки АТР, в том числе и энергетический рынок, являются сегодня наиболее динамично развивающимися. По оценке Международного энергетического агентства, спрос на энергоресурсы в странах Азии растет быстрее, чем во всех других странах мира: потребление нефти – на 3–4% ежегодно, потребление газа – на 4–6%. Именно поэтому мы все большее внимание намерены уделять странам Азии и Тихоокеанского региона. В целом прогнозируется увеличение доли стран Азии в российском экспорте нефти с сегодняшних 3% до 30% в 2020 г. (рост объемов до 100 млн т) и природного газа с 5% до 25% (рост объемов до 65 млрд куб. м).

Мы рассматриваем восточное направление в качестве стратегического, поскольку здесь на внешнем контуре Россия имеет такие страны, как Япония и Корея, одни из лидеров мировой экономики, Китай и Индия, с их огромными рынками и потенциалами индустриализации, государства ЮВА, динамичные и амбициозные. На внутреннем контуре – Восточная Сибирь и Дальний Восток, развивать которые посредством использования западного направления крайне затруднительно, хотя бы из-за транспортных издержек. Складывается ситуация, когда есть реальная возможность воплотить в жизнь известное, наверное, каждому сибиряку высказывание Ломоносова о том, что “могущество России будет прирастать Сибирью”.

Опора на развитие Восточной Сибири и Дальнего Востока

Сегодня мы активно работаем над программой освоения Восточной Сибири и Дальнего Востока (включая сахалинские проекты) и проектом Восточного нефтепровода, который свяжет Сибирь с тихоокеанским побережьем.

Программа освоения газовых ресурсов Восточной Сибири и Дальнего Востока означает, прежде всего, что в России рождается новая нефтегазовая провинция. Программа предусматривает создание в этом регионе России единой системы добычи, транспортировки газа и газоснабжения с учетом экспорта газа на рынки Китая и других стран АТР, увязанных с Программой геологического изучения и предоставления в пользование углеводородных месторождений Восточной Сибири и Дальнего Востока, разработанной Минприроды России. Разведанные запасы, а также прогнозируемый прирост обеспечат возможности добычи газа по восточным регионам к 2030 г. в объеме до 150 млрд куб. м газа в год. Это означает достаточно высокую обеспеченность запасами месторождений углеводородов Восточной Сибири и Дальнего Востока и надежную базу для создания крупных центров газовой промышленности на востоке страны.

Разработка шельфа в рамках сахалинских проектов позволит создать новый центр добычи нефти и газа, причем добыча уже началась, и будущее представляется более чем оптимистичным. Хочу подчеркнуть, что это не просто добыча – это новые технологии и развитие промышленности. Завод по производству сжиженного природного газа в рамках проекта “Сахалин-2” является прорывом для отечественной нефтегазовой отрасли. Позиции России на мировом рынке СПГ пока слабы, и запуск завода позволит нам совершить мощный рывок вперед. Сахалин – это своеобразный полигон, на котором обкатываются новые подходы и технологии.

Инфраструктура для развития

Другой наш системный проект – это строительство нефтепроводной системы Восточная Сибирь – Тихий океан (ВСТО). Стратегическое решение о строительстве этого трубопровода, включая и ответвление в Китай, принято. В цифрах это до 80 млн т нефти в год, из которых до 30 млн т пойдет в Китай. Схема определена, и дело теперь за проектной и коммерческой подготовкой предложений. Решение по первому этапу строительства (Тайшет – Сковородино) прорабатывается сегодня на корпоративном, прагматическом уровне, где решаются вопросы о возможных формах участия разных компаний и диверсификации рисков. Завершить строительство по первому этапу планируется к концу 2008 г.

Планируя, что на первом этапе трубопровод будет наполняться из запасов Западно-Сибирской нефтегазоносной провинции, мы одновременно рассчитываем на активизацию разведки и освоения запасов Восточной Сибири и Дальнего Востока. При этом мы понимаем, что для привлечения инвесторов к разработке “тяжелых” месторождений (а их в регионе большинство) нужны серьезные стимулы. Поэтому Минпромэнерго предлагает введение налоговых каникул (5–7 лет) для новых месторождений. Нулевая ставка налога на добычу полезных ископаемых в сочетании с приоритетным правом недропользователя на разработку открытого им месторождения – вот, с нашей точки зрения, оптимальная конструкция, способная подвигнуть компании к высокорискованной разработке недр Восточной Сибири, Дальнего Востока и шельфовых акваторий.

Строительство трубопровода и появление недропользователей, готовых инвестировать в создание надежной ресурсной базы Восточной Сибири, – это два необходимых условия для того, чтобы приступить ко второму этапу разработки проекта ВСТО. Мы придерживаемся гибкой системы проектирования и строительства, предполагающей, что каждый шаг создает условия для последующего. Мы не собираемся строить систему, которая будет простаивать в ожидании, но идем “от достигнутого” в зону его ближайшего развития.

Хотелось бы предостеречь от упрощенного сведения указанных проектов к трубе. Безусловно, в основе своей это инфраструктурные проекты. Уже поэтому они не под силу только частному бизнесу, существенную часть рисков все равно приходится нести государству, хотя мы и стараемся диверсифицировать их посредством государственно-частного партнерства. Но инфраструктура – это предпосылка и необходимое условие развития промышленности. Она дает толчок к освоению месторождений, в ее узловых точках возникают производства по переработке сырья, создаются промышленные центры.

Развитие газовой и нефтяной промышленности в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке предполагает не только традиционное использование углеводородов в качестве топлива, но и создание в этом регионе новой отрасли промышленности для выпуска продукции с высокой добавленной стоимостью (нефте- и газопереработки, нефте- и газохимии). В частности, в настоящий момент активно обсуждается проект строительства нового НПЗ на конце трубопроводной системы Восточная Сибирь – Тихий океан.

Мы развиваем нашу инфраструктуру, которая одновременно должна служить и выходу России на топливно-энергетический рынок АТР, и региональному развитию Сибири и Дальнего Востока. Разделить эти два аспекта так же невозможно, как невозможно отделить энергетическую политику от промышленной политики в целом.