Социальный бизнес: Сложная самоидентификация

Сегодня уже можно говорить об определенном опыте. Владимир Яблонский, директор направления «Социальные проекты» Агентства стратегических инициатив (АСИ), уверен, что интерес бизнес-сообщества к социальному предпринимательству растет. «Эта тема за последний год стала все более узнаваемой – и в СМИ, и в разговорах бизнесменов», – сказал он на конференции.

Другой пример – Музей пастилы в Коломне. Чтобы сохранить историческую застройку в старом русском городе и привлечь туристов, был спроектирован творческий кластер, включающий цепочку Полезных музеев русского хозяйства. Первый объект – проект фабрики Коломенской пастилы – был поддержан фондом «Наше будущее» в 2010 г.

Общественный запрос на такой вид деятельности однозначно есть, соглашается Ирина Павлова, заместитель руководителя департамента социальных и благотворительных проектов по развитию фонда «Наше будущее». Фонд, созданный в 2007 г. при поддержке одного из акционеров «Лукойла» – Вагита Алекперова, поддерживает социальное предпринимательство, финансируя проекты беспроцентными целевыми займами. За время его существования помощь получили уже более 90 предпринимателей из 38 регионов РФ.

Что они могут

Диапазон социальных практик, существующих в России, достаточно широк. Показательный пример – возрождение умирающей деревни.

Несколько человек, уехав из Москвы, начали ловить в деревне рыбу, а улов – поставлять в города. Спрос оказался высоким, рыбалка стала постоянным «производством». Этого оказалось достаточно, чтобы жизнь в деревне ожила: появилась работа, зарплата, перспективы и т. п. «Эту историю делает социальным не то, что в деревне ловят рыбу и продают ее в Москве, – комментирует Михаил Мамута, вице-президент по банковской деятельности и финансам «Опоры России», президент Российского микрофинансового центра. – Основная социальная задача здесь была – спасти деревню».

«В ноль мы вышли через год, раздали долги, – рассказала Наталья Никитина, руководитель Коломенского центра развития познавательного туризма «Город-музей». – Когда первый маленький музей был открыт, у нас было семь сортов пастилы, воссозданных по старым документам. Сейчас их больше 30».

Музейщикам пришлось отбиваться от нападок академических структур: «Что это за музей, который не имеет предметного ряда?» Однако к материальному наследию относятся не только устное творчество, бытовые предметы и постройки, но и запахи, вкусы. Их невозможно хранить в фондах, но они, безусловно, также культурное наследие, по определению международной музейной организации «Эком». «Коллекцией нашего музея являются вкусы, которые давно никто уже не создает и, соответственно, никто не пробует», – поясняет Никитина.

Сейчас в кластере пять объектов: три музея и два производства. В результате создано примерно 100 новых рабочих мест. Кроме пастилы делаются специальные подарочные коробочки, и в этом участвуют люди с ограниченными возможностями. Кластер принимает порядка 100 000 туристов в год. В проекте еще 14 музеев, а музей калача «Калачино» откроется уже 20 сентября.

Правовое поле

«Есть довольно много предпринимателей, которые уже что-то делают, но не знают, что они социальные», – рассказал Николай Николаев, член президиума «Опоры России».

Проблемы самоидентификации не случайны: предприниматели часто оказываются в ситуации белой вороны. «Социальщики говорят: иди от нас, ты коммерсант... Коммерсанты говорят: да какой же ты коммерсант, ты исключительно социальщик... Кто же я?» – процитировала слова знакомого предпринимателя Ирина Павлова.

Дело в том, что на законодательном уровне нет четкого определения понятия «социальный предприниматель». По словам Владимира Яблонского, «только в приказе Минэкономразвития есть на данный момент какая-то формулировка, ну и, наверное, еще в «Википедии».

Эксперты и практики надеются, что законодательная фиксация статуса позволит социальным предпринимателям получить определенные льготы: сниженную налоговую ставку, возможность социальной аренды и др. Именно аренда, по словам Ирины Павловой, – главная статья расходов.

Определение понятия важно и для понимания масштабов явления, считает Илья Филатов, заместитель председателя правления банка «Уралсиб», также активно поддерживающего социальное предпринимательство: «Тогда мы сумеем пользоваться правильными цифрами, правильной статистикой – вплоть до занятости».

«Главная задача – в ближайшие два года выйти на законодательное закрепление статуса социального предпринимателя», – подчеркнула Павлова. Сейчас такой законопроект находится в стадии разработки, в качестве консультантов в ней принимают участие сотрудники фонда «Наше будущее».

Кто поддержит

Государство в целом приветствует развитие социального предпринимательства. «Опыт работы с Минэкономразвития на сегодняшний день показывает, что налажен открытый диалог, и государство заинтересовано выделять средства в таких объемах, которые будут востребованы», – уверена Павлова.

Кроме поддержки федеральной власти необходимо понимание и на местах. «С точки зрения стратегии важно, чтобы сами субъекты Федерации, муниципальные образования понимали, что от этого в конечном итоге зависит их будущее», – подчеркнул Мамута. Он предложил учитывать деятельность по развитию социального предпринимателя в KPI муниципалитетов.

Со своей стороны «Опора России» разрабатывает комплексную программу «Территория бизнеса – территория жизни». В ее фокусе – поддержка предпринимателей, работающих в небольших городах и поселках. В программе малый и особенно микробизнес рассматриваются прежде всего как социальные, а уже затем как экономические структуры. «Развитие микробизнеса должно стать одним из элементов не только экономической, но и социальной политики государства», – считает Мамута.