Оперный экспорт России

Любимая опера Михаила Булгакова (тот хорошо знал ее партитуру уже в бытность студентом в Киеве, где посмотрел ее более полусотни раз) идет в Гамбурге в постановке Андреа Хомоки.

Художник Вольфганг Гусман - явный поклонник классика экспрессионистского кино Фридриха Вильгельма Мурнау, вслед за его фильмом о Фаусте он решил сценографию гамбургской постановки в серых тонах. На сцене - все оттенки считающегося скучным цвета, от светло-серого до антрацита. Он оттеняет ту серость будней, против которой в итоге и восстает Фауст (румынский тенор Теодор Илинчай). Оркестр под управлением Альфреда Эшве обнаруживает в этом восстании достаточно драматизма, чтобы публика смотрела не отрываясь. Сам Хомоки несколько стушевался перед дуэтом Гете - Гуно. Зато удался дуэт Фауст - Мефистофель.

В возобновлении, как и на премьере, дьявола пел Тигран Мартиросян, запомнившийся многим в начале 2000-х в постановках московской «Новой оперы» и Большого театра. Внимание к нюансам сделало его любимцем Гамбурга - он поет здесь часто.

В местной опере вообще много русского и русских. Максим Миронов поет графа в «Севильском цирюльнике», во многих постановках занята родившаяся в Мурманске сопрано Катерина Третьякова. На сентябрь намечена премьера оперы «Мастер и Маргарита» Йорга Хеллера. В новом сезоне покажут и «Князя Игоря» в режиссуре Дэвида Паунтни (это копродукция с оперой Цюриха, где Хомоки интендант). Ярославну поет Вероника Джиоева, Кончака - Паато Бурчуладзе, а князя Галицкого - тот же Мартиросян. Он же исполнит и партию Барбароссы в «Битве при Леньяно» Джузеппе Верди.

Раньше Россия в облике СССР была впереди планеты всей по части балета и космоса. Теперь балет - герой скандальной хроники, посвященной то истерикам недосостоявшихся премьеров, то обливаниям кислотой. Космос тоже перешел в разряд «кажется, что-то пошло не так». Зато оперные певцы остаются знаком качества, основой культурного экспорта России. Конечно, они и раньше блистали на мировых сценах - от Вишневской до Лейферкуса, восхищали меломанов по обе стороны океана. Но сейчас их исход выглядит массовым. Окажется ли он катастрофой для внутреннего российского рынка певцов, покажет время. Пока государство не решится вторгнуться в это пространство с грацией слона в посудной лавке, чтобы урегулировать его по собственному разумению, за успех голосов можно быть спокойным. Их хватит на сцены и здесь, и там.