От редакции: Новый голос Европы
Новое поколение европейских лидеров – Николя Саркози и Ангела Меркель – олицетворяет собой чаяния о сильной и единой Европе, роль которой в экономике и международной политике будет ведущей. Эти чаяния вполне могут стать реальностью.
В выступлении французского президента Николя Саркози перед дипкорпусом зазвучал новый европейский голос. Саркози говорил не только о внешней политике Франции, но и о внешней политике ЕС, которая должна стать более активной и самостоятельной. Он высказался за усиление международного давления на Иран и Россию (которая “возвращается на мировую сцену, брутально играя своими ресурсами, прежде всего нефтью и газом”). Предложил создать комитет из “12 мудрецов”, которые будут обсуждать будущее Европы, и призвал европейские государства увеличить свои взносы на оборону.
Для усиления роли Евросоюза есть объективные предпосылки. Если Европу рассматривать как единое целое, то она оказывается мировым экономическим лидером. Ее ВВП достигает $14,3 трлн. Для сравнения, ВВП США в 2006 г. составлял $13,2 трлн. Но Европе для обеспечения этих показателей требуется больше людей – население ЕС составляет 493 млн человек, США – 301,1 млн, соответственно, в среднем по Европе ВВП на душу населения ниже, чем в США. Это и есть ключевая проблема европейской экономики – в 1994–2004 гг. производительность одного часа работы в Европе увеличивалась на 1,7% ежегодно, в США – на 2%, темпы роста ВВП – на 2,2% и 3,1% соответственно. Чтобы преодолеть проблему производительности и отставания от США по темпам роста, Европе придется пойти по пути структурных реформ, которые будут только способствовать дальнейшей европейской интеграции (пример – начатая либерализация энергорынка). Сильная Европа практически синоним единой Европы.
Именно интеграция – потенциально очень серьезное преимущество Европы перед другими мировыми экономическими центрами. Идея интеграции существует здесь уже 100 лет и 50 лет реализуется.
Евроскептики легко найдут аргументы против: единую конституцию принять не удалось, бюрократические механизмы плохо работают, старые и новые члены ЕС совсем не похожи друг на друга. Планы США по размещению в Восточной Европе элементов противоракетной системы, блокирование Польшей начала переговоров по новому соглашению о сотрудничестве и партнерстве России и ЕС, недовольство Польши и стран Балтии по поводу строительства Северо-Европейского газопровода (СЕГ) воспринимаются в России как отсутствие у Европы единой позиции.
В самой Европе тоже существует недовольство политикой новых членов, но больше похоже на то, что разногласия будут сглаживаться, нежели разрастаться. Интенсификация трансатлантического экономического сотрудничества наравне с углублением европейской интеграции стала одной из основных тем председательства Германии в ЕС. Позиция Саркози не столько более проамериканская, нежели у его предшественника, сколько более проевропейская.
Несмотря на множество проблем, Европа продолжает накапливать опыт надгосударственного сотрудничества, подобного которому нет больше ни в одном регионе мира. Рано или поздно этот опыт даст эффект.
У сильной Европы выработается и единая внешняя политика, и, в частности, единая энергетическая стратегия. Позиция Германии, которая отказалась от предложения стать энергетическим эмиссаром России в Европе, решение европарламента, который одобрил план по введению запрета на экспансию энергокомпаний из тех стран, в которых ограничивается деятельность иностранных компаний, что единая энергетическая стратегия уже складывается. В своей энергетической стратегии российские власти и госкомпании предпочитают двухсторонние договоренности, которые позволяют Москве не обращать внимания на общеевропейское мнение. Кремлю придется научиться играть не только на нуждах отдельных государств, но и на общих европейских интересах.