Хранить православную традицию в условиях благорасположения государства не легче
Хотя в тексте федерального закона «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности», который президент Дмитрий Медведев подписал в прошлый вторник в домовом храме в Кремле, и не сказано, что этот закон в первую очередь касается православных храмов, монастырей и других объектов недвижимости, просто из самого того факта, что в России подавляющее большинство культовых сооружений – православные, следует, что этот закон в первую очередь касается Русской православной церкви (РПЦ). Получается, патриарх Кирилл добился второго за последние три года грандиозного достижения. Первым было воссоединение РПЦ с Русской православной церковью за границей; формально подпись под документом ставил патриарх Алексий, но мотором объединения был именно Кирилл, тогда митрополит Смоленский и Калининградский.
Можно ли сказать, что патриарх Кирилл таким образом вернул РПЦ в состояние, в котором она была краткое время 90 лет назад, с момента избрания на Поместном соборе 18 (5 по старому стилю) ноября первого почти за 200 лет патриарха московского и всея Руси и до начала большевистских гонений на церковь? Наверное, нельзя; обстоятельства все-таки очень разные. Нынешнее благополучие, мне кажется, в духовном отношении пострашней будет самого страшного террора.
Если перед патриархом Тихоном стояла простая и жуткая задача – сохранить физическое существование Церкви, которую покушались уничтожить безжалостные большевики, то перед патриархом Кириллом задача стоит, пожалуй что, даже более сложная: подобно революционерам, только с противоположным знаком, переформатировать православную традицию – так он сам описал эту задачу на съезде православных миссионеров в середине ноября.
Поможет ли РПЦ возвращенная собственность влиять на сознание российских людей, четыре поколения которых, как говорит патриарх Кирилл, выросло на духовных развалинах православия? – ну да, весьма вероятно, поможет, но сама по себе собственность на храмы и монастыри совершенно точно не станет решающим фактором.