От редакции: Мы говорим на разных политических языках

Кипрский кризис отражает различия политических культур в Европе и России, демонстрирует, насколько по-разному принимаются политические решения и какие в политике возможны ограничения.

Канцлер Германии Ангела Меркель вчера сказала по телефону президенту Кипра Никосу Анастасиадису, что он не должен вести переговоры о финансовой помощи с кем-либо кроме тройки ЕС – ЕЦБ – МВФ. Анастасиадис как раз собирался звонить Владимиру Путину, а министр финансов Кипра – лететь в Москву. Кипрский парламент снова перенес голосование по проекту закона о единовременном списании средств с банковских вкладов – теперь на среду; предполагаемые параметры списания все время меняются. Очевидно, торг продолжается, и российская сторона, близко к сердцу воспринявшая планы Кипра и ЕС (российских депозитов в кипрских банках, по подсчетам Moody's, около трети), должна быть его активным участником. Тема наверняка будет обсуждаться на встрече правительства России и представителей Еврокомиссии 21–22 марта, по словам постпреда РФ при ЕС Владимира Чижова.

Мы услышим еще немало взаимных упреков, но на самом деле корни «кипрского кризиса» гораздо глубже, чем вчерашние и сегодняшние решения политиков Кипра, Европы и России.

Во-первых, виноват собственно долговой кризис, который сам по себе не рассасывается. Кто-то вынужден принимать на себя те или иные выплаты. С этой точки зрения Кипр очень удачная жертва – с его экономическими показателями госдолга в 140% ВВП и банковскими активами в 700% ВВП. «Если вы такие богатые, то почему вы такие бедные?» – почти вслух спрашивает Европа киприотов.

Во-вторых, проблема в разных политических культурах в Европе и России. Российская политическая культура порождает такой инвестиционный климат, при котором капиталы выгоднее держать или прокачивать через офшоры, из которых Кипр самый близкий и родной. Политическая культура ЕС и особенно главного донора борьбы с кризисом в Европе, Германии, такова, что выкупать проблемы Кипра становится себе дороже. Меркель сильно зависит от избирателей-налогоплательщиков. Немецким налогоплательщикам не хочется спасать экономику Кипра, лежащую в долгах в том числе из-за офшорных финансовых преференций. Тем более если у этих налогоплательщиков популярна версия о не особенно чистом происхождении «русских денег» на Кипре. А версия эта опять же часть российского инвестиционного климата.

Да, немецких вкладов на Кипре тоже много. Но в Германии это воспринимается как уклонение от налогов и имеет в отличие от России негативную коннотацию. Немецкий избиратель в среднем против того, чтобы на Кипре уклонялся от налогов кто угодно – если в кризис приходится этот Кипр спасать. Российский избиратель в этой истории, как и во многих других, вообще не участвует. Кроме того, формально российская помощь Кипру, вероятно, будет помощью частных или частно-государственных корпораций.