Внешняя политика России направлена на то, чтобы обратить на себя внимание и наладить равноправный, с точки зрения Кремля, диалог с Западом. Присоединение Крыма, поддержка непризнанных республик на юго-востоке Украины, операция в Сирии и разговоры о возможных операциях против афганских исламистов призваны, вероятно, вернуть Россию в клуб мировых держав, билет в который, как считают в Москве, покупается демонстрацией военной силы.
Москва рассматривает действия мира, управляемого «вашингтонским обкомом», как проявления некой единой и враждебной по отношению к России стратегии. Но управляемость мира «обкомом» и его враждебность сильно преувеличиваются Кремлем. Мир децентрализован, разнонаправлен и по определению не может считать Россию единственной проблемой. Россия лишь одна из множества проблем в «корзинах угроз» разных стран. В корзине вызовов и угроз США десятки разных историй, включая партнерство-соперничество с Китаем. Российско-американские связи на фоне этого партнерства вообще неразличимы. И это лишь одна из ситуаций, в которой России нет. Россия исчезающе мала в международных производственных цепочках, в глобальной финансовой системе, в области генерирования новых технологий и знаний.
Россия продолжает напоминать миру об обидах, нанесенных ей теми, кого уже нет, – и здесь идет борьба с небытием. Президенты и премьеры, которые игнорировали Россию как игрока на мировой арене, давно стали политическими пенсионерами. Крики и бряцание оружием, раздающиеся из Москвы, понятны во внутреннем российском контексте: благодаря монополии на телевизор Кремль как минимум половину россиян заразил собственными обидами и фобиями. Но в мире это поведение воспринимается совершенно иначе. Даже ближайшие соседи и большинство коллег по Евразийскому союзу его не принимают. Россия вкладывается в военную экспансию в момент, когда другие державы действуют через экономику и торговлю. Вероятно, российским успехом можно считать то, что США и их союзники затормозили вывод войск из Афганистана и других проблемных регионов.
Чтобы обращать на себя внимание и добиваться диалога, который все равно оказывается ситуативным (только такой диалог и возможен по принуждению), России приходится постоянно повышать ставки. Это крайне опасный и в конце концов тупиковый путь.