ЭЛЕКТРОЭНЕРГИЯ: Что принесет реформа?

Вас зовут Елена Николаевна. Вы – директор не очень большого, но энергоемкого предприятия в европейской части России. Вы много раз читали, в частности в этой самой газете, о реформе РАО ЕЭС. Вы понимаете, что цена электроэнергии в России ниже мирового уровня, и опасаетесь, что она вырастет в случае либерализации рынка.

Два момента в этой реформе не дают вам спать по ночам. Будет ли система электроснабжения по-прежнему надежной? И не будут ли цены установлены на монопольно высоком уровне?

Надежность системы волнует вас в первую очередь. Ваше предприятие – не промышленный гигант, способный самостоятельно генерировать энергию в случае аварии, вы полностью зависите от своего поставщика. И любые перебои, на день или даже на час, нанесут значительный ущерб вашему бизнесу и сделают вас неконкурентоспособным по сравнению с более крупными игроками рынка.

К работе РАО ЕЭС в ее сегодняшнем виде у вас нет особых претензий. И вот вы с трепетом узнаете, что ее собираются разделить на (страшно представить!) шесть оптовых генерирующих компаний, 14 территориальных генерирующих компаний, государственную гидро-ОГК, Федеральную сетевую компанию и локальных продавцов электроэнергии. Центральная диспетчерская, которая тоже, возможно, станет независимым оператором, будет обеспечивать взаимодействие между генерирующими компаниями и ФСК, а регулятор будет надзирать за ними всеми.

Неприятные сравнения

Описанная система своей сложностью навевает неприятные параллели с энергетическим сектором Калифорнии после знаменитой либерализации. И вы читали об отключениях энергии и скачках, которые произошли не сразу после реформы, а когда система столкнулась с проблемами, с которыми не смогла справиться. Вспомнились вам и недавние отключения электроэнергии в Италии.

Калифорния не дает вам покоя. Что для России мороз, то для Калифорнии жара. И вот там, в Калифорнии, летняя засуха сократила гидрогенерацию, из-за жары резко подскочил спрос на электроэнергию для кондиционеров, и все это усугубилось проблемами с местным газопроводом и ростом цен на газ. В результате случился 10-кратный рост оптовых цен с начала 1999 до весны 2001 г., последовали банкротства нескольких дистрибьюторов и веерные отключения электричества.

Кроме того, исследования дают основания предполагать, что более чем наполовину рост цен на электроэнергию в Калифорнии объяснялся монополистическим поведением игроков на либерализованном рынке электрогенерации. Показания на последовавших судебных разбирательствах подтвердили, что часть игроков манипулировала ценами. При этом план реформы сектора электрогенерации в Калифорнии, как и в России, должен был предотвратить злоупотребления позицией на рынке. Так что же случилось? Может ли похожая ситуация сложиться в России?

У вас, Елена Николаевна, есть серьезные причины для беспокойства. Рынок электроэнергии очень не похож на другие рынки. Оптовые цены здесь могут меняться хоть каждый час, но конечный спрос обычно крайне слабо реагирует на эти изменения. В том числе и потому, что даже у крупнейших потребителей может не быть систем, отслеживающих скачки цен и позволяющих снижать потребление на соответствующие периоды. А если спрос слабо реагирует на изменения цен, то манипулирование предложением может оказаться очень прибыльным.

Реальность конкуренции

Сектор электрогенерации в России, как и в Калифорнии, может оказаться не таким уж конкурентным, как это предполагает план реформы. Часть генерирующих мощностей – атомные и угольные электростанции – не могут реагировать на колебания цен, поскольку останавливать и запускать их просто слишком дорого и опасно. Структура генерации в России меняется от региона к региону, но в среднем на атомную энергетику приходится 16%, а на угольную – 19% выработки энергии. Еще 17% приходится на гидроэлектростанции, которые тоже могут весьма ограниченно реагировать на колебания рыночной конъюнктуры.

То есть всего 50–65% генерирующих мощностей в среднем по России могут в силу технологических особенностей реагировать на ценовые сигналы оптового рынка. И даже эта оценка преувеличена, так как около одной трети всей генерации в стране привязано к отопительной системе. В отопительный сезон они не смогут снижать выработку энергии даже в случае резкого падения оптовых цен.

Ситуация в Калифорнии отличается от российской не так уж сильно. Около половины генерирующих мощностей приходится на атомные и гидроэлектростанции, остальное – природный газ. В ходе реформы газовая генерация была разделена между пятью независимыми генерирующими компаниями, доли которых в общей выработке энергии составили от 8% до 11%. Если верить эконометрическому анализу, эти пять компаний сумели скоординировать свои действия с целью сильного увеличения оптовых цен на электроэнергию. В похожих манипуляциях обвинялся и Enron.

Возможности регулятора

Все это происходило под неусыпным надзором Калифорнийской комиссии по коммунальному хозяйству, Федеральной комиссии по регулированию энергетического сектора и антимонопольной службы Минюста США. А ведь их ресурсы и возможности неизмеримо больше, чем у Федеральной службы по тарифам и Федеральной антимонопольной службы России.

В качестве меры по защите конкуренции предлагается запретить одной компании контролировать более 35% генерирующих мощностей в одной ценовой зоне, но это ограничение не выглядит особо впечатляюще. Как показал пример той же Калифорнии, а так же отчасти и Великобритании, злоупотребление положением на рынке, если речь идет об электроэнергии, возможно и при меньшей доле.

Наконец, вот и еще один предмет серьезного беспокойства для нашей Елены Николаевны. Она слишком хорошо понимает, что не сможет позволить себе купить генерирующие мощности, которые будут выставлены на аукционы – ее предприятие недостаточно велико, ресурсы ограниченны. А вот ее более крупные конкуренты – могут, и если они обеспечат себя дешевой энергией, то ее проблемы с конкурентоспособностью еще усугубятся.

Видимо, вас ждет много бессонных ночей по мере того, как вы будете все больше склоняться к мысли, что реформа РАО ЕЭС грозит стать не благословением, а большой проблемой для промышленных и прочих потребителей. В США и Великобритании даже некоторые (правда, надо признать, немногие) апологеты идей свободного рынка начинают задумываться о том, что старая система (страшно подумать) была и проще, и надежнее, и дешевле для промышленников и индивидуальных потребителей. Под старой системой в этих странах понимают региональные частные, вертикально интегрированные компании-монополисты, чьи тарифы регулирует государство.