Борьба с коррупцией и быстрый рост экономики несовместимы?

Премьер-министр Индии Нарендра Моди завоевал поддержку многих избирателей, обещая решить две острые проблемы страны – коррупции и медленного роста экономики. Но с начала 2016 г. темпы роста ВВП, ранее достигшие 7%, стали снижаться и во II квартале 2017 г. опустились до 5,7%, самого низкого уровня за три года. По мнению некоторых специалистов, две амбициозные цели Моди несовместимы: антикоррупционная кампания мешает экономическому росту.

«Ни в одном учебнике экономике, которые я изучал, не говорится, что искоренение коррупции – необходимое условие для [экономического] развития, – утверждает гендиректор инвесткомпании Ambit Capital Саурабх Мукхерджа. – Мы отправились в крестовый поход против коррупции, но главным следствием стало то, что мы убили экономическую активность».

Моди пришел к власти в 2014 г., обвиняя близких к прежнему правительству крупных бизнесменов в присвоении государственного благосостояния и выводе его за границу. Он обещал, что возврат этих средств на родину позволит выплатить по 1,5 млн рупий (более $20 000) каждой бедной индийской семье. Это оказалось непросто, и в борьбе с черным налом Моди предпринял неожиданный шаг – вывел из обращения крупные банкноты. Он надеялся, что это превратит припрятанные наличные в «ничего не стоящие бумажки». Но мера не помогла в борьбе с коррупцией и уклонением от налогов, поскольку вопреки прогнозам около 99% выведенных из обращения банкнот были размещены на депозитах или обменяны.

Теперь Нью-Дели ужесточает политику. Налоговые органы ведут расследования в отношении 1,8 млн компаний и физических лиц, чьи средства на депозитах, размещенные после демонетизации, заметно превышают задекларированные доходы.

Хотя антикоррупционная кампания по-прежнему обеспечивает Моди политическую поддержку, расплачиваться за нее приходится снижением предпринимательской и потребительской уверенности, отмечают экономисты. В этом одна из причин, по которой не растут частные инвестиции, в прошлом обеспечивавшие ускорение экономики. «Если перед налоговыми органами стоит задача искать незаконные доходы, кто станет делать крупные инвестиции?» - говорит экономист, попросивший не раскрывать его имени. В Китае это называется «первородным грехом», отмечает он: у каждой компании есть свой скелет в шкафу, и правительство при желании всегда найдет, к чему придраться.

Вывод наличных из обращения серьезно ударил по рынку недвижимости, который был любимым местом вложения незаконных доходов, но также и способствовал росту экономики Индии. Также чиновники стали бояться принимать решения. С конца 1990-х гг. бюрократы использовали свою власть, чтобы устранять помехи для бизнеса, но теперь не хотят делать этого, чтобы не навлечь на себя обвинения. «В Индии многие законы противоречат друг другу, поэтому те, кто попытаются следовать правилам, будут парализованы», – утверждает аналитик JPMorgan Chase Джаханджир Азиз.

Аналогичные опасения мешают привести в порядок балансы государственных банков, так как официальные лица не решаются списывать долги влиятельных заемщиков.

Атмосфера вряд ли скоро изменится. Недавно Моди заявил однопартийцам, что не ослабит антикоррупционную кампанию. Хотя многие экономисты верят, что жесткие меры помогут Индии крепче встать на ноги в будущем, другие предупреждают об экономических рисках. По мнению некоторых, правительство должно сосредоточиться на предотвращении коррупции в будущем, а не на непрерывной охоте за деньгами, незаконно полученными в прошлом. «Возникает парадокс. С одной стороны, [власти] хотят навести порядок в системе. Но если действовать слишком агрессивно, люди цепенеют, как олень, увидевший свет фар приближающегося автомобиля», – говорит экономист, пожелавший сохранить анонимность.

Мукхерджа из Ambit Capital описывает ситуацию другим образом: «Это словно многоэтапная детоксикация организма, в процессе которой пациент сильно ослабевает».

Перевел Алексей Невельский